— Марта, ты взгляни, какая прелестная невеста у господина капитана! — воскликнула девица.
Сидевшая за соседним столом Марта встала, и они стали обсуждать портрет. Скорин, перевязав ленточкой письма, безразлично смотрел на расхаживающего по коридору толстого полицая, фотографию которого показал ему в Москве Симаков. Подпольщик понравился своим спокойным равнодушием.
Скорин раскланялся с девушками, на толстого полицая больше не взглянул и вышел из управы.
Теперь очередь за квартирой. Пансионат на улице Койдула? Скорин помнил о нем из сообщения Зверева. Рядом офицерское казино, рядом же абверкоманда. Целлариус. Шлоссер. Все под боком. Удобно. Слишком удобно.
Прежде чем искать квартиру, необходимо выпить чашку кофе, собраться с мыслями. Через несколько минут он уже сидел в маленьком уютном кафе, хотел было окликнуть официантку, вовремя спохватился, чисто немецким жестом щелкнул пальцами. Когда девушка обвела присутствующих взглядом, он поднял указательный палец, подождал, пока официантка подойдет, медленно произнес:
— Кофе, — после паузы добавил: — пожалуйста.
— Одну минуту, господин капитан. — Официантка взяла со стула пустую тарелку, быстро взглянув на Скорина, пошла на кухню. Он почувствовал ее взгляд, но не повернулся, не посмотрел на девушку.
Что-то он сделал не так? Нужно ли говорить эстонцам «пожалуйста»? Обычно немцы, обращаясь с просьбой, добавляют это слово, но как они ведут себя здесь, в оккупированном Таллинне? Возможно, он допустил ошибку, и девушка удивилась. Скорин достал сигареты, зажигалку. Все он делал медленно и сосредоточенно. Для немца чашка кофе — ритуал, не следует забывать… Не разминать сигарету, проверять сдачу, не мять деньги, не класть их в карман, стряхивая пепел, не щелкать по сигарете указательным пальцем… Плохо, очень плохо… О подробных мелочах не следует думать, они должны прийти сами собой. Скорин вздохнул, вынул из пачки сигарету, не размял, аккуратно прикурил.
Он приехал в Таллинн из Финляндии, куда был заброшен неделю назад. Документы настоящие, выданы в тридцать девятом году в Берлине взамен утерянных, остались с прошлого задания. Справка из госпиталя и отпускное удостоверение липовые, ранение зато настоящее. Не было бы счастья, да несчастье помогло. И заживает рана плохо, нарочно хромать не приходится. Крест и нашивка о ранении — неплохое прикрытие, а вот палка, наверное, лишняя. Ходить, конечно, удобно, но броская деталь. Капитанов, разгуливающих по Таллинну с тростью, немного.
Скорин кивнул официантке, которая поставила перед ним чашку кофе, опираясь на трость, встал — в кафе вошел полковник.