За окном шел снег. Мелькали и исчезали снежинки. Скрипнула дверь тамбура, вошел Парубец.
- Давно ждешь?
- Нет, только вошел.
На Парубце был френч цвета «хаки» и бриджи. Военная форма сидела на его ладно скроенной мускулистой фигуре как влитая, подчеркивая линию плеч и гибкость талии. Ему было около сорока, но, несмотря на седину и глубокую вертикальную морщину, рассекающую на две части низкий и широкий лоб, он выглядел значительно моложе своих лет. В серых под куцыми бровями глазах угадывалось добродушие сильного человека и легкий скептицизм - неизбежная дань возрасту.
- Смотрю, все стареешь?
- Ничего, когда наши возьмут Иркутск и Читу, начну молодеть, - пообещал Парубец.
- Перед Иркутском еще Новониколаевск и Красноярск, Андрюша…
- Ну, Новониколаевск - это дело дней, - уверенно сказал Парубец.
Здороваясь, он так сильно сжал руку, что Стрижак-Васильев невольно поморщился.
- Учти, я же гирями не занимался…
- Извини, - не без самодовольства усмехнулся Парубец. - На будущее учту. - И, увидев у Стрижак-Васильева гранки, сказал: - Хотел тебя попросить дополнить статью о Нейбуте, но ты теперь не успеешь.
- Почему?
- Пришлось пересмотреть сроки…
- Когда?
Видимо, вопрос прозвучал слишком резко. Парубец удивленно взглянул на Стрижак-Васильева и сказал:
- Через линию фронта тебя перебросят этой ночью, часа в три-четыре, под утро… - И, отвечая на невысказанный вопрос, объяснил: - Наши здорово жмут. Еще несколько дней, и застрянешь в пути, а то и фронт догонит. Тогда вообще все насмарку…
После побега раненый Стрижак-Васильев скрывался месяц в домике фельдшера Граевского. Сегодня он узнал, что Граевский за несколько дней до отступления белых из Омска был расстрелян, и как раз завтра собирался навестить его семью.
Парубец записал адрес Граевских.
- О них можешь не беспокоиться: все, что нужно, сделаю. Записку хочешь написать?
- Хочу.
Стрижак-Васильев написал несколько фраз, передал Парубцу.
- Ну, один камень с души снял?
- Снял.
- А еще много осталось?
- Порядочно. Ты же знаешь, что у меня не душа, а каменоломня…
- Если что-нибудь от меня зависит…
- Остальное, Андрюша, от тебя не зависит и от меня тоже…
- Интеллигентщина?
- Она самая.
Парубец крякнул, почесал висок.
- Мой тебе совет, Леша: кончится война, женись на ядреной бабе, малограмотной, от сохи, и наплоди с ней кучу детей, штук восемь-десять. Они тебе все камни расчистят.
- Попробую.
- Обязательно попробуй, - внушительно сказал Парубец и спросил: - Собраться успеешь?
- Мои сборы короткие: все движимое имущество на себе и при себе.
- Документы в паспортном бюро получил?