– Правильно-правильно, Митрофановна, – поддержала ее смуглолицая. – Вон, у нас год назад в подъезде Витьку Печерина до смерти забили. Так пришли двое один раз, поговорили и пропали. А этих сволочей до сих пор не найдут никак.
– И искать не будут! – вступила в разговор рыжая. – Пошто им наш Витька? В Москве таких хоть пруд пруди. А Гороховых раз, два и обчелся. Не каждый у нас мильонами ворочает…
Старушки разошлись не на шутку. Начав со Станислава и московской милиции, они постепенно добрались до администрации округа и мэра города. Затем «народный гнев» обратил свой взор в сторону бывшего президента и докатился до нынешнего. Теперь оставалось только вывесить вокруг красные флаги и в конце августа объявить пролетарскую маевку.
Крячко слушал их, не перебивая. Он уже не раз сталкивался с подобной реакцией обывателей на сотрудников милиции. Раньше Станислава это злило. Затем он научился слушать подобную «критику» равнодушно. Так, как иногда, поддавшись на женские уговоры, приходилось смотреть бездарный и скучный спектакль в каком-нибудь новомодном театре. Но сегодня Станислава просто разбирал смех.
Крячко прикрывал ладонью рот, изо всех сил стараясь сдержать взрыв хохота, назревавший внутри. Гнев и изобличения старушек были столь серьезны, словно они действительно выступали с трибуны перед толпами разгневанного народа. И мимика и жестикуляция трех бабушек были настолько эмоциональны, будто от их речей сейчас зависела судьба всей России.
В принципе в словах старушек имелась изрядная доля истины. Станислав, по роду службы чаще других сталкивающийся с людскими проблемами и бедами, со многими их утверждениями не мог спорить. Грязь, равнодушие и безнаказанность действительно заполонили страну. Но таким ли способом можно избавиться от проблем?
Сколько раз в жизни эти бабушки, да и многие другие люди у себя на кухне, на лавочке у подъезда, в дешевой пивнушке за стаканом портвейна рассуждали о судьбах страны и искали способы решения проблем, не умея разобраться с собственными? Сколько раз ругали «проклятых спекулянтов» и правительство, потакающее ворам? А потом, на следующих выборах, голосовали за тех же самых людей, которым на кухне вменяли в вину все беды мира, начиная от собственных рваных башмаков?.. Не перечесть! Да и не надо.
Станислав не был ни ярым реваншистом, ни убежденным реформатором. Он просто жил как умел. И считал, что выкрикивание лозунгов в подобной обстановке просто говорит о глупости и бессилии этих людей. Причем бессилие это лишь следствие собственной лени. Никто не хочет встать со своего теплого места и пойти сделать хоть что-нибудь.