Но вернуться к стойке бара у него уже не хватило духу. Перфилов сунул в рот сигарету и вышел на улицу. Было темно. Небо щетинилось мелким дождем. На асфальте блестели мокрые пятна. Перфилов тоскливо выругался, поднял воротник пиджака и побрел в сторону метро.
Устал он зверски. Нелепое происшествие в баре высосало последние силы. Перфилов подошел к тому пределу, когда ничто уже не имеет значения и хочется одного – забыться и ни о чем больше не заботиться. Для этого у человека есть дом. Что бы ни случилось, он идет туда и укрывается за надежными стенами от тягот мира. Сейчас Перфилову уже казалось, что последние два дня он просто валял дурака, потакая своим пьяным фантазиям. Конечно же, давно нужно было вернуться домой! И все встало бы на свои места. И запой прекратился бы гораздо раньше. Обычно больше одного-двух дней Перфилов не загуливал. На этот раз его вынудили перейти границы, вышибли из привычной колеи.
Но вот кто это сделал и зачем? Этот вопрос Перфилов задавал себе не впервые, но каждый раз, когда нужно было напрячь мозги, его что-то отвлекало, и он даже ни на шаг не приблизился к ответу.
Перфилов спустился в метро, механически прошел турникет и шаркающей походкой вышел на перрон. Из тоннеля полз горячий неживой ветер, от которого по спине бежали мурашки.
Перфилов не любил ездить на машине, хотя машина у него была. Настойчивый и довольно расторопный в жизни, Перфилов позорным образом терялся, оказываясь за рулем. Уличное движение ввергало его в панику и отчаяние. Машину он продавать не стал, но ездить предпочитал на такси. Сегодня он интуитивно выбрал метро. Смутное воспоминание из какого-то кинофильма подсказало ему, что преследователи часто подсовывают жертве такси с целью заманить в ловушку.
Но, в сущности, все это было настоящим бредом. Кому он мог понадобиться, обыкновенный фотограф? Ну, допустим, не совсем уж обыкновенный, конечно, но в Москве таких, как он, пруд пруди. Никаких сверхдоходов, никакой политики – модельные агентства второй руки, иллюстрированные еженедельники для недалеких девушек, немножко светской хроники в изданиях посерьезнее – вот и вся его бухгалтерия. Платят ему прилично, хотя не всегда регулярно. Скандальных снимков он старается избегать – с детства не любит получать по морде.
По морде ему, конечно, все равно дают, но в основном на почве беспорядочной личной жизни – обыкновенно это мужья и приятели его приятельниц. Такие мимолетные недоразумения Перфилова не слишком огорчали – во-первых, давали обыкновенно тогда, когда он был выпивши и слабо чувствовал боль, а, во-вторых, теперь, слава богу, не семнадцатый век – нарушения супружеской и прочей верности мало кто принимал всерьез. Поэтому били морду формально, без сильных эмоций – берегли их для бизнеса и творчества. То есть тот, кто сегодня давал тебе по морде, завтра мог столкнуться с тобой на улице нос к носу и ни хрена не узнать.