Убедившись, что он не ошибся, Гуров отозвал в сторонку Крячко и сообщил ему:
– Похоже, ты попал в самую точку, Стас. Знаешь, что они взяли? «Мыльницу»! Больше ничего не пропало.
Крячко пораженно уставился на него.
– Серьезно? Ты не ошибся? Они взяли «мыльницу»?! Но это же значит…
– Не горячись! – негромко посоветовал Гуров. – Еще ничего не известно. Может, я сам эту «мыльницу» куда-то засунул… Просто уж вся эта возня вокруг фотографа навела меня на мысль. Я посмотрел в столе, где у меня обычно валялся фотоаппарат, и не нашел его. Но ты знаешь, какой я усердный фотолюбитель. Сказать, что я ложусь с камерой и просыпаюсь с ней же, было бы чересчур смело. Вполне возможно, что ее куда-то переложили… Во всяком случае, выводы делать рано, хотя…
– Выходит, теперь они и до тебя добрались? – задумчиво проговорил Крячко. – А с какой, собственно, стати? Ты-то тут при чем? Ты в своей жизни снимал что-нибудь серьезнее семейных пикников на природе?
– Семейные пикники по-своему тоже серьезное дело, – заметил Гуров. – Но, конечно, вряд ли мой семейный архив так сильно кого-нибудь интересует. Да он и сегодняшних гостей не заинтересовал. Им был нужен фотоаппарат. И в квартире Перфилова пропали фотоаппараты. Но там все-таки был какой-то смысл, хотя бы гипотетический. А какой смысл в пустой «мыльнице» полковника Гурова, спросишь ты. И тут мне в голову приходит такое соображение – искали все тот же фотоаппарат Перфилова. То, что фотоаппарат находится в квартире оперативника, – мысль довольно дикая. Ведь если в нем было что-то интересное, наверное, я бы пустил это дело в ход, не дожидаясь, пока ко мне залезут. Скорее всего, эти люди не знали, что я работник милиции. И Перфилов об этом им тоже не сказал. Зато он сказал, что искать следует именно здесь.
– А на хрена? – вытаращил глаза Крячко. – У него совсем крыша поехала?
– Да нет, голова у него теперь работает, – возразил Гуров. – Я так полагаю, у него свой расчет был. Он не просто так сюда этих людей послал. Он надеялся, что я их возьму, Стас. Похоже, это его последняя надежда.
– Ты так думаешь? – почесал в затылке Крячко. – Тогда я тебе одно скажу – надежда эта действительно во всех смыслах последняя. Может быть, мы их и возьмем, но Перфилову это уже вряд ли поможет. И если он пошел на такую комбинацию, то, надо сказать, редкостная он свинья. Ведь он не только твою жизнь подвергал опасности – он Марию подставлял. Ее же убить сегодня могли! Это тебе не цветочки после спектакля преподносить! Это уже ягодки пошли…
– Ну, вряд ли он об этом думал, – сказал Гуров. – Больно ты много хочешь от Перфилова. У него сейчас своих хлопот по горло. Есть у него время о других думать! Он наверняка сейчас с нетерпением ждет результатов, а скоро будет крыть меня на все корки за нерасторопность. И, в общем, будет где-то прав. Мы с тобой должны спасать жизнь даже таких, как он. Таковы правила игры и правила морали.