― Тогда все равно простыни понадобятся, ― сказал мой бывший сослуживец.
― Это зачем? ― с подозрением спросила усатая тетка, обернувшись к нему.
― Плакаты им писать, объяснять, что делать.
― Демон с вами! Грабьте, ― в сердцах махнула она рукой.
ГЛАВА 40,
она же последняя, в которой герой всего лишь размышляет о превратностях судьбы
В той суете, что поднялась после того, как мы решили устроить вылазку и связаться с фортом, я не участвовал. Без меня справятся, не маленькие. Сел в номере на пол, рядом с непривычно тихой Машей, да и взялся за самое успокаивающее занятие ― чистку оружия. Разобрал свой «кольт», так удачно отстрелявшийся, и не спеша взялся за него.
― Ты уверен в том, что задумал? ― спросила Маша.
― В том, что надо идти приступом на «Барабан»? ― переспросил я. ― Уверен, конечно, иначе бы и не предлагал.
― Я не об этом… ― чуть поморщилась она. ― А о том, что все у тебя получится?
― Конечно! ― кивнул я с преувеличенной решимостью. ― У меня всегда все получается.
― Да ладно болтать, я серьезно, ― отмахнулась Маша.
― Ну а какой у нас выбор? ― спросил я. ― Выбора у нас не стало с того момента, когда мы за Пантелеем в поход пошли. Так что остается делать, что назначено, а выйдет из этого уже только то, что выйдет. И никак иначе.
― Иначе никак… ― эхом ответила Маша.