Вконец растерявшийся Гуров со смутным недоумением уставился на… Теперь он и сам не понимал на кого. Что с ней случилось? И вовсе было загадкой, почему она вдруг окрестила его «другом любезным»?
– Машенька, прошу, успокойся, – нежно сжал он ее руку, заметив, что на них с любопытством начали поглядывать со всех сторон.
Неизвестно, чем бы кончилась внезапно возникшая сцена, если бы не другой скандальчик, едва не завершившийся весьма заурядным мордобоем. Случилось же вот что. Долговязый, неуклюжий немец, пробирающийся между столиками со своей морковкой и традиционным бокалом пива, проходя мимо молодых «качков», споткнулся, запотевший бокал выскользнул на стриженую макушку одного из них. Парень невозмутимо зыркнул на посмевшего его потревожить жлоба, лениво развернулся, решив, видимо, нокаутировать подобную козявку сидя.
Мощный кулак уже был в пути. Гуров понял: немец не успеет ни отскочить, ни увернуться, и тут сосед принявшего пивной душ перехватил руку, что-то громко сказал, и сидевшие за столом «качки» заржали.
Благодарный немец что-то быстро залопотал, видать, извинялся. Инцидент был исчерпан. Осколки бокала мгновенно убрали. Под пальмами вновь воцарился мир. «Ну и слава богу». Лишь сексуально озабоченная дамочка, лишившись бесплатного зрелища, обещавшего быть крайне пикантным, разочарованно проурчала с набитым ртом:
– Спортсмены, все как один, – импотенты. Любой замухрышка в сравнении с чемпионом – Геракл.
– Какая мерзость! – брезгливо скривилась Мария, увлекая Гурова прочь. Пошлости она не выносила.
* * *
– Кофе? – Главный менеджер отеля плавным жестом указал гостю, в ком явно угадывался полицейский в штатском, на кресло.
– Жарко, уважаемый. – Полноватый с агатовыми глазами и воинственно вздернутыми усиками блюститель порядка вытащил огромный клетчатый платок, промокнул мокрый от пота лоб. – Вы уверены, что ночью у вас ничего не случилось?
– У нас исключительно солидная клиентура, и, смею вас заверить, любые происшествия исключены. – Заметно нервничая, хозяин кабинета взял с подноса, который принесла девушка, два бокала пурпурного вина.
– Верю, верю, – полицейский попробовал вино, брезгливо поморщился и отставил. – Однако около часа ночи на пляже ваших соседей из моря вышел человек. – Он выставил перед собой ладонь, требуя, чтобы его не перебивали. – Это был, должен вам заметить, не поздний купальщик. Конечно, если вы не станете утверждать, что бывают такие сумасшедшие, кто находит высшее наслаждение в том, чтобы купаться по ночам в одежде. Надеюсь, среди ваших досточтимых клиентов таких нет? – Полицейский получал в эту минуту истинное удовольствие от того, что мог уязвить этого надутого, самодовольного индюка – главного, видите ли, менеджера, возомнившего о себе бог знает что. – Затем человек, с которого ручьями текла вода, прошел мимо отеля и скрылся на шоссе. Так что же это, уважаемый, может быть?