– Что ты от меня хочешь? – Еланчук остановился. – Я всю жизнь помню.
– У тебя плохая память, Юрий! – перебил Гуров. – Ликвидатор – твоя забота.
– Я здесь никто! Меня посадят на всю жизнь!
– Я ничего не говорил про Анталию, – ответил Гуров. – Мы летим самолетом три часа.
Подошла Мария. Она была в летнем длинном платье и, конечно, в туфлях на высоком каблуке.
– Мальчики, между вами шныряют электрические заряды. Вы собираетесь драться? Лев Иванович, побойся бога, если тебе некуда девать силу, выбери кого-нибудь посолиднее. Вот Петра хотя бы. – Она указала на женщин и Гиви с Петром, как раз выходивших из концертного зала.
– Мария, не перестаю изумляться твоей мудрости! – воскликнул Гуров. – Петр, извинись перед дамами и подойди к нам на минуточку, – он кивнул Еланчуку: мол, отойди на минуточку!
– Я не разбираюсь в искусстве, но то, что турки творят в своей яме, смахивает на балаган двадцатых годов.
– Машенька, тебе нравятся крутые американские драки? – улыбаясь, спросил Гуров и отвел Марию немного в сторону. – Хочешь взглянуть, насколько драка прозаичнее в жизни? – Он повернулся к Петру. – У тебя кастет с собой?
Обычно округлое, мягкое лицо Петра стало жестким, крутой подбородок выдвинулся вперед.
– Что ты хочешь этим сказать? – вылупился тот, но чувствовалось по тону, он понимает, о чем разговор, и знает, от столкновения не уйти.
– Кастет, которым убил мальчишку, ты носишь с собой?
– А кроме брехни, у тебя что-нибудь имеется? – Петр оглянулся, желая убедиться в отсутствии свидетелей.
– Не-а, – беспечно ответил Гуров. – Стал бы я с тобой разговаривать, детоубийца.
Петр неловко прыгнул, целясь ногой в живот или грудь Гурова. Тот легко уклонился и резко подбил бьющую ногу вверх. Петр тяжело шлепнулся на землю.
– Я могу наступить тебе на лицо, – задумчиво произнес Гуров. – Тебя в Москве встречают?
– Что тебе надо, сука? Ты ничего не докажешь! – Петр встал на четвереньки и походил на какое-то крупное животное.
– Хочу, чтобы ваша компания провела вечер как обычно. Но с некоторыми поправками. Вы не пойдете в бар, не будете там сидеть до трех, сразу разойдетесь по номерам. Ты в номер к Эльзе, а Гиви – с Катериной. У меня сегодня нет настроения ждать, пока вы насосетесь в баре. Пейте парами.
– А если я не соглашусь? – Петр выпрямился, отряхнулся, почувствовал себя увереннее.
– Плохо. Возникнут сложности, – Гуров сделал шаг назад. – Я сломаю тебе руку. Ну и, к примеру, нос. Мы проведем некоторое время в полицейском участке, где тебя подлатают, наложат гипс. Ты вел себя неэтично по отношению к моей даме. У меня свидетель. Да и дракой русских между собой турецкую полицию не удивишь. Я излагаю доходчиво?