– Ну, может же человек раз в жизни мороженое попробовать? – удивился сыщик.
– Большой сыскарь, а в нашей жизни совсем не сечешь. Две буханки хлеба, сухарей на две недели. А «катенька»… – разменять сотню на мороженое казалось парню верхом безумия.
– Серьезный ты парень. А чего ты на Амбала внимание обратил? И сюда чего пришел? – спросил Гуров.
– Живем рядом. Мужик, как и я, раньше на чердаке спал. Тут вдруг комнату снял, прибарахлился, да еще мороженое… Это какие же деньжищи надо враз хапнуть? И где, спрашивается? А у меня намедни Сильвер интересовался: мол, не замечал ли я в городе, кто начал деньгами швыряться? Командир, я же не тупой. Вы из Москвы, фигура по сыскному делу. Артистов по старой памяти подняли. Ихний дом сторожить начали. Откуда у Сильвера такой интерес? Не его это огород, это вы интересуетесь.
– Скажи, парень, а имя у Амбала имеется? – спросил Гуров.
– Юркой его зовут, а фамилия чудная, я запомнил, сейчас забыл… – Петр наморщился, шевелил губами. – Косой… Коса… Косач! Во, точно! Косач!
– Молодец! – Сыщик достал из кармана пачку сигарет, подвинул парню. – Вместо ордена.
– Нет, командир! – Петр взял одну сигарету, пачку отодвинул. – Таких сигарет и в городе нет. Кто увидит – как объясню? Без головы можно остаться.
– Верно. – Сыщик дал парню десять рублей мелочью. – Купи себе какие куришь. А теперь скажи: у твоего соседа кореша имеются?
– Кореша? – Петр пожал плечами. – Соберут на бутылку, зайдут. Последние дни он один выпивает. Настоящую водку пьет. Два раза заходил мужик, крепенький, но ростом не вышел. Деловой мужик, нахальный. Я его в городе редко вижу. Знаю, как зовут, мой тезка. Кличка смешная, но точная – Кочерыжка. Сам маленький, плечи широкие. – Он развел руками. – Умнее Амбала будет, хитрее и злей. Амбал по себе мужик дряблый, руками для дела размахивает, кулаки-то арбузные. А тезка, тот вроде тихий, но я его опасаюсь.
– А где твой тезка живет?
– Узнаю, дело нехитрое. Я тогда Сильверу скажу. Командир, я теперь стукач? Ссученный? – Парень смотрел в упор.
– Ты мужик умный, внимательный, только не по возрасту опытный. Улица не школа, улица выше любой академии, – сказал Гуров, понял, парень ответом недоволен, и добавил: – Суками зовут людей, которые сдают своих друзей. Тебе Акула друг? Ты с ним хлеб пополам ломал? Он тебе добро сделал? Так что к тебе такое слово не липнет.
Гуров хотел пожать парню руку, но решил, что слишком показушно выйдет, взлохматил ему волосы, сказал:
– Удачи, расти большой. – И пошел на половину Классика.
А Петр подхватил мешочек с пустыми бутылками, которые получил от Классика, и выкатился на улицу. Уже стемнело, высокая гнутая фигура отлепилась от забора, свистнула, позвала: