- А где мы сейчас?
Майкл устроился поудобнее, прижимая к себе Бесс.
- Ты пьян и ведешь себя глупо.
- Так оно и есть. - Он поднял руки и запел, помогая себе бедром обозначить ритм:
-...дай мне эту любовь...
Она постаралась освободиться, но он не отпустил ее.
- Ну уж нет. Мы сейчас это обсудим.
- Что обсудим?
- Все-все. Наша дочь, наш первенец, вышла замуж, и у нее брачная ночь. Ты и я через несколько месяцев станем бабушкой и дедушкой. Мы танцевали как безумные, а наш второй ребенок классно играл на барабане. Я думаю, что во всем этом есть какой-то смысл.
- Какой?
- Не могу пока сформулировать.
Она устроилась поудобнее у него под рукой и решила больше не шевелиться. Слишком приятно. Он продолжал бормотать "Хорошую любовь" - тихо, едва шевеля губами. Через минуту она тоже замурлыкала:
- Хорошая любовь...
- Мм - мм - мм - мм - мм - ммм...
- Ммм - ммм...
- Мм - мм - мм - ммм - ммм...
Майкл отбивал ритм на своем левом бедре и ее правой руке. Затем нашел ее свободную руку, переплел свои пальцы с ее и стал отбивать ритм локтями. Бесс чувствовала, как бьется его сердце, чувствовала слабый, смешанный с сигаретным дымом, запах его одеколона.
Очень тихо, так, что ее дыхание почти перекрывало звук, он напевал "Хорошую любовь":
- Мм - мм - мм - мм - ммм - ммм...
И больше ничего. Только они вдвоем, на его половине сиденья, сплетенные пальцы, ощущение друг друга, знакомые запахи друг друга и руки, отсчитывающие такт: вверх, вниз, вверх, вниз.
Майкл ничего не сказал, просто наклонился и поцеловал. Ее губы раскрылись, прежде чем она придумала десяток аргументов, почему не надо этого делать. Бесс ответила на его поцелуй. Голова ее лежала на мягкой кожаной спинке, она чувствовала его теплое дыхание на своей щеке, вкус его губ был знаком, как знаком вкус шоколада, или клубники, или чего-то другого из того, что ей нравилось. И, Бог мой, как же это было здорово! Близость и наслаждение, испытанные в танце, возросли в тысячу раз. Каждый из них оказался именно в той нише, в которой столь нуждался.
Их поцелуй был даже не страстным, а скорее дружеским, но чувственное удовольствие все равно было велико.
Когда он отстранился, она не открыла глаз и мурлыкала мелодию: "Ммм..."
Майкл долго рассматривал ее лицо, затем отклонился, убрал руки, но она по-прежнему прижималась щекой к его рукаву. Они ехали в молчании, раздумывая над тем, что произошло. Никого из них это не удивило, просто они думали: "А что же дальше?" Майкл протянул руку и, нажав на кнопку, чуть приоткрыл окно. В машину проник холодный ночной воздух, полный аромата полей и влаги. Шевелил волосы, холодил губы, волновал запахом талой земли.