Как ни смешно, но вид его безупречных зубов чуть успокоил его в это утро в большом, пустом, молчаливом доме.
Он вытер рот, бросил полотенце и пошел на кухню - белый кафель, белая, окаймленная светлым дубом мебель от "Формика". Между кухней и гостиной, выходящей в маленький парк, были раздвигающиеся стеклянные двери. Стол в центре кухни уставлен припасами: растворимый кофе, коробка с изюмом, батон хлеба, банка арахисового масла, еще одна - с виноградным желе, остатки маргарина, размазанного по золотой фольге, куча бумажных пакетиков с сахаром, пластмассовые ложка и нож, прихваченные в каком-то кафе.
Некоторое время он изучал эту свою коллекцию.
"Дважды я позволил женщине обобрать себя. Когда я чему-то научусь?"
Нахлынули воспоминания: она, он, Рэнди, Лиза в те милые годы, когда дети уже выросли настолько, чтобы сидеть за столом, но ножки их еще не доставали до пола. Лиза, только что из церкви, с волосами, собранными в хвостики, положив локти на стол, откусывает маленькими кусочками тост, болтая изо всех сил ногами.
- А я видела, как Рэнди в церкви ковырял в носу, а потом вытер палец о скамью. Уу-у-у-у-у-у-у-х!
- Не правда! Она врет!
- Нет, я видела. Рэнди, ты такой грубиян и грязнуля!
- Мам, она все время врет! - Хныканье подтверждало, что он виноват.
- Я никогда больше не сяду на эту скамейку.
Бесс и Майкл, обменявшись взглядами, сидят со сжатыми губами, чтобы не засмеяться, и она говорит:
- Рэнди ковыряет в носу в церкви, а его папа - когда ждет зеленого светофора.
- Не правда! - вопит Майкл.
И вся семья покатывается со смеху, а потом Бесс приступает к лекции о гигиене и носовых платках.
Да, воскресные завтраки тогда были не те, что ныне.
Майкл налил какао в белый пластиковый стакан, добавил молока из пакета - в холодильнике, кроме молока, ничего не было. Надорвал пакетик с сахаром, взял пластиковую ложку, вернулся на свои матрасы, прислонил подушки к стене, включил телевизор и принялся завтракать.
Но он не мог сконцентрироваться ни на телепроповеди, ни на мультиках. Мысли возвращались к запутанному клубку семейных отношений, который он пытался размотать. Наверное, уже в тысячный раз в своей жизни он пожалел, что у него нет ни брата, ни сестры. Неплохо было бы поднять трубку: "Привет! У тебя кофе еще есть?"
Посидеть с кем-то, у кого с тобой общее прошлое, родители, какие-то теплые воспоминания, может быть, ссоры, ветрянка, одна и та же учительница в первом классе, подростковая одежда и общие свидания и воспоминания о том, что готовила на завтрак мама. С кем-то, кто знал твои жизненные перипетии, кто желал тебе счастья и кого волновало бы, как ты живешь сегодня.