Несколько черных фигур, высоких, хорошо закованных, с боем отходили к трясине, прижимаясь к краю холма. За ними устремились остатки разбойничьего войска.
Они отходят к трясине! Значит, там есть тропа…
Быстрый промельк справа. Мэлвир снова опустил шестопер, не глядя, куда бьет, почти не ощутив сопротивления. Пряник споткнулся на мягком, скакнул вперед.
Сражение затухало, словно водой плеснули. Лошади не могли преследовать отступавших, трясина их не держала.
Мэлвир спешился, бросил поводья и подбежал к стоявшему на коленях Раделю.
У того приняли щит, двое поддерживали раненого. Подол котты стремительно темнел, на камнях растекалась глянцевая лужа.
На измученных боем лицах его людей проступал ужас. Они любили своего лорда.
— Лекаря! Лекаря! — не своим голосом закричал Мэлвир. — Сейчас же!
Герт прижал ладонь к бедру, стиснул зубы. Его повело вперед, скулы побледнели. Голова упала на грудь, вьющиеся волосы закрыли лицо.
Остов шатра догорел и рухнул, подняв тучи сажи и искр.
— Здравствуйте, госпожа Авента. Здравствуйте, госпожа Брана. Привет, Васк, добрый вечер, Мирина, с праздником вас! Здоров будь, Корешок! Велта, что это такое ты тащишь интересное?
— А пирог с ливером, луком и яйцами, теть Ласточка! Глянь, какой большой!
Пирог и впрямь был огромный, Велта несла его на голове, на плоской плетенке для хлебов, он один занимал всю плетенку.
— А у вас что? — девушка кивнула на полотняный узел на каевом плече. Узел размерами не впечатлял, но был тяжеленький, словно камнями набитый.
— Тебе понравится, — пообещал Кай. — Если сядешь поближе.
— Да тут на один зубок, — Велта смерила взглядом узел вместе с хозяином.
Кай прищурился:
— Мал золотник, да дорог!
— Халва там, — объяснила Ласточка. — Ореховая. Нашим золотником собственноручно тертая. А потом многажды дегустированная.
— Чего многажды? — не поняла девица.
— А-ам, — сказал Кай, сладко улыбнулся и тронул пальцем губу.
Велта вспыхнула, фыркнула и понеслась вперед, будто он ей непристойный жест показал.
Ласточка только головой покачала.
— Что-то ты рано начал праздновать, парень.
— Почему же рано? Самое время. Ого, смотри, сколько всего натащили!
Торговую площадь перед воротами очистили от палаток и заставили столами на козлах. Запах свежей древесины мешался с благоуханием горячего печева, имбиря и меда, корицы, муската, жарящегося мяса и яблок.
Дощатый помост в центре площади, с которого каждую пятницу лорд Радель творил суд, покрыли цветным сукном, а над лордским местом соорудили шелковый балдахин, украшенный флагами, перевитыми лентами рябиновыми венками и пучками колосьев. На помосте тоже расставили столы для знати и застелили их новыми скатертями в два слоя. Перед помостом оставалось свободное пространство для танцев и представлений.