— А если тело Августа обнаружат после того, как мы «погребем» его? — с беспокойством спросил Бартоломью. В голове у него крутились тысячи возможностей, при которых ложь могла открыться и профессора Майкл-хауза будут изобличены.
— Август не вернется, доктор Бартоломью, — сказал епископ вкрадчиво. — Уверен, в этом вопросе я могу положиться на вас.
Бартоломью сглотнул тугой ком.
— Но это против законов церкви и государства, и я не пойду на такое, — сказал он тихо.
— Против законов церкви и государства? — повторил епископ задумчиво. — А кто, по вашему мнению, создает эти законы? — От слов его повеяло холодом. — Король создает законы государства, а епископ создает законы церкви. У вас нет выбора.
— Я скорее уйду в отставку, — стоял на своем Бартоломью, — чем стану участвовать во всем этом.
— Никаких отставок, — отрезал епископ. — Мы не можем допустить скандала. Необходимо прийти к соглашению. Мастер Уилсон подсказывает мне, что вы изъявляли желание получить более просторное помещение для приема ваших больных и повышение жалованья…
— Вы не подкупите меня! — возмутился Бартоломью.
Лицо прелата побелело от гнева, и врач понял, что слова задели его за живое. Епископ поднялся и приблизился к Бартоломью.
— Вы, я вижу, повредили ногу, доктор. Быть может, вы хотите вернуться вместе со мной в Или, чтобы мой хирург-цирюльник мог посмотреть ее? Возможно, там нам удастся убедить вас избрать более благоразумный образ действий.
Он одарил Бартоломью одной из самых ледяных улыбок, какие тому когда-либо приходилось видеть, и толкнул его обратно на скамью.
Пока епископ возвращался к своему креслу, Уильям ухватил Бартоломью за руку.
— Бога ради, Мэтт! — прошипел он. — Епископ более чем снисходителен! Он мог бы повесить вас за измену прямо сейчас, и если вы вынудите его увезти вас с собой в Или, вы уже не вернетесь оттуда прежним человеком, можете быть уверены!
Элфрит горячо кивнул.
— Вспомни, что я тебе говорил, — прошептал он. — Здесь действуют силы, о которых ты и представления не имеешь. Если не подчинишься, твоя жизнь не будет стоить и ломаного гроша.
— А теперь, — продолжил прелат, овладев собой, — я потребую от всех присутствующих здесь дать клятву, что вы будете вести себя так, как я посоветовал. Мастер Уилсон?
Епископ протянул руку, и Уилсон медленно встал со скамьи. Он опустился на колени и взял протянутую руку.
— Клянусь всем, что для меня свято, сделать все возможное, чтобы спасти колледж, университет и доброе имя короля от бесчестия. Я никому не расскажу о событиях прошлой ночи ни слова, кроме того, что советуете вы.