Мальчишки отсыпались. Во сне кричали, ворчали, махали руками, сучили ногами. Спали... Не доктор я, но понимаю, что они также заново, как и мать их, переживали ужасы заключения. Пусть спят и заново переживают, чем, бодрствуя, загоняют вглубь себя кошмары.
Памятуя, что дым сигаретный Ольге и пацанам крайне неприятен, курил подальше.
Развернув карту, я еще раз просматривал, что нами сделано, и что еще предстоит. А хотелось мне многого. Очистить наш город от фашистов, а там и дальше двигаться. А то все эти наскоки, лишь являются обучающими для личного состава, больше имеют пропагандистский характер. Мол, живы еще патриоты России. Не более того. А также и для психологического заражения, когда люди, глядя на нас, также устраивают атаки на фашистов.
Пришел лесник. Рассказал, что облавы в городе стихают. Пошли на убыль. По телевизору уже реже крутят ролики про нападение на тюрьму. Пошли новые сюжеты. На Дальнем Востоке спустили под откос поезд с китайскими военными. Спустили очень грамотно, на повороте, и когда вагоны стали сыпаться вниз, то на насыпи стали взрываться заранее установленные мины, а на самом дне зажгли зажигательную смесь. Хороший шашлык получился.
Только потом китайцы просто спалили вместе с жителями целую деревню. Всех загнали в амбар, что на краю стоял, и... И подожгли. От мала до велика. Всех. Новая Хатынь... Мировая общественность даже не стала обсуждать это. Небольшой сюжет в новостных выпусках. А вот любой факт нападения на оккупантов - это акт вандализма. Это акт нарушения решения ООН. Мы, для всего мира варвары, которым не по праву досталось столько полезных ископаемых и такая территория. Значит, надо все отобрать. И если для этого нужно уничтожить коренное население, то почему бы и нет.
Пошел осматривать, кто как устроился. Бывшей старший лейтенант со своими бандитами, теперь тоже бывшими, потому что преступники вынесли им смертный приговор, заняли два помещения. Люди чистили оружие. Все грамотно. Терли стволы, периодически поднимая, заглядывая внутрь, остался ли пороховой нагар. Рядом у каждого лежало разобранное оружие. Полная разборка. Не каждый солдат в армии способен разобрать. Нет, не так. Разобрать-то он сумеет, а вот правильно собрать... Не каждый. Но, судя по тому, как эти молчаливые, угрюмые граждане обращаются с оружием, не возникало сомнений, что эти-то умеют не только стрелять из него, но и грамотно обслуживать его. Быстро, сноровисто, грамотно. Машинально пересчитал.
- А где остальные? Спят?
- Нет. На постах, охраняют.
Подошел Иван. Казалось, что глаза ввалились в череп, нос заострился, щетину многодневную сбрил, и от этого казалось, что щеки еще больше провалились. Череп обтянутый кожей. Поздоровались.