Там будет Генка… Два года не виделись. Конечно, все забыл, да и что, собственно, было забывать? Неясное предчувствие, что все у них может быть хорошо? Смешно…
Тут в комнату ворвалась Ирка. Она всегда – врывалась.
– Ну что, Натусик, ты готова? Нам пора…
– Готова, – обреченно сказала Наташа.
Он остановился. Воткнул в снег палки, стащил перчатки и провел рукой по разгоряченному лбу. Спешить некуда. Он нашел, что искал.
След.
Ровная, как по ниточке, цепочка пересекает долину. Характерный, до боли знакомый след – отпечатки четырех лап образуют нечто вроде буквы «Y». И между такими «Y» – пять-шесть метров чистого белого снега. Лихо шел. Налегке. Нажравшись, скачет гораздо тяжелее и медленнее…
Человек нагнулся, покрошил снег пальцами. Глянул на часы. След ночной, причем середины ночи, до того как прихватил предутренний морозец. Таким аллюром до утра мог отмахать ого-го…
Достал из-за отворота мобильник. Нажал кнопку и сказал одну короткую фразу: «Оса летит в улей». И тут же отключил. Рациями им пользоваться здесь, под городом, запрещено – слишком много любопытных ушей в эфире. Но если кто и сканирует телефонные переговоры, ничего и никому эта фраза не даст… Ему, впрочем, тоже. Помощи не будет.
Оса летит в улей… Пчела в улей больше не вернется. Шмель тоже. И другие… А Овода очень хотят в улей вернуть, да вот неизвестно, где порхает. Смылся, плюнув на все: и на обещанные деньги, и на возможные последствия… На пистолет со своими отпечатками, оставшийся у Капитана от контрольных стрельб, – ничего не стоит обеспечить из того ствола пару свежих жмуриков, сохранив в целости отпечатки. Капитану это запросто… И Овода будут старательно ловить по всей стране, а то и по всему миру. Но Овод, похоже, счел такой вариант меньшим злом. После ноября – меньшим.
В конце ноября, по первому снегу, их тщательно отобранная и подготовленная группа вступила в схватку с объектом. Схватка была недолгой – и группы больше нет. Почти нет…
Оса легко заскользил вдоль следа.
Ну хватит, подумал Игорь. Сегодня Ирка мне даст. Не отвертится. Довольно ей носить дурацкое прозвище Динамо. Сколько можно дурить парням головы… На дворе не девятнадцатый век, а она не тургеневская барышня. Хватит убивать время и деньги на странное какое-то общение, полудружеское-полу… не пойми что. Все. Сегодня.
Игорек накручивал сам себя. Но в глубине души прекрасно понимал, что и сегодня все будет как обычно. Опять ему ничего не отвалится. И не обломится.
Ирка, простая душа, обладала редким талантом: могла пойти куда угодно – в турпоход, на вечеринку, в сауну, наконец, – пойти с балдеющим от нее парнем и вернуться без малейшего для себя ущерба. Могла, в конце концов, припозднившись, переночевать у парня дома – совершенно целомудренно.