Джессика торопливо сложила листки в папку, решительно встала.
Эх, Махараджи, мы вытащим этого аскета-неудачника из леса и вернем его к жизни!
Колыбель качается…
Лучшее место, откуда можно понаблюдать за индийскими женщинами, — кафе на пригорке у моста. Перед мостом обычно создается небольшая толчея: семьи фотографируются, покупают пакетики с орешками для обезьян, безделушки. Она посидит там часок, а потом пойдет на рынок и купит одежду, цветы, гирлянды, украшения и даже меч и трезубец на случай, если ей придется гневаться. Уж если играть богиню, то при полном параде. А вечером она закроется у себя в комнате и будет репетировать: отрабатывать осанку, походку, жесты, голос…
Кевин только что пообедал и теперь лежал на траве, заложив руки за голову, глядя в бледно-голубое пространство неба.
Сейчас он отдохнет немного и снова усядется в лотос.
Черт, только почему ему уже второй день совсем не хочется этого делать? Почему, как только он закрывает глаза, перед его внутренним взором настойчиво возникает лицо Джессики Роджерс? Эта женщина… Почему она не выходит у него из головы? Почему ее образ преследует его?
Почему ему хочется, чтобы она была рядом?
Он вспомнил, как когда-то давно впервые обнимал ее. Это были невольные объятия. Они лежали на траве в саду, возле той распроклятой виллы. Она обрушилась на него с пятиметровой высоты, сбила с ног, и они вместе упали в траву. И все же ему тогда показалось, что она была почти невесомой.
Вчера он обнимал ее снова, и она прижималась к нему, искала защиты и утешения.
Может, он влюблен в нее?
Временами он видит в ней богиню, временами — земную женщину. Его идеал… и объект его желания. Не слишком ли это много?
Он чувствовал себя на краю гибели. В душе нарастало смятение.
Он резко встал.
Зачем он забился в этот лес? Чтобы думать о женщине? Нет, Джессика Роджерс, тебе не опутать его, не околдовать.
Он подстелил под себя ее шаль, которую она второпях забыла, сел, выпрямил спину. Глубоко вздохнул и начал концентрироваться.
Ему бы сидеть не на женской шали, а на тигровой шкуре. Может, тогда она и придет.
Медитация.
Вдруг послышался хорошо знакомый хруст веток.
Лев? Или женщина? — спросил себя настороженно Кевин, не поднимая глаз. Или они оба?
С кем бы он хотел встретиться больше? Кто из них менее опасен?
Кевин медленно поднял глаза. На краю лужайки между редкими деревьями мелькнула фигурка женщины в нежно-розовом сари. Она шла к нему, ступая медленно, уверенно и грациозно, слегка покачивая бедрами, и как бы парила над землей. По мере того, как она приближалась, Кевин сумел разглядеть, что в обеих руках у нее по цветку лотоса, на шее ослепительно сверкает массивное ожерелье, на запястьях — широкие золотые браслеты. В ушах покачиваются тяжелые многоярусные серьги.