Руки Марка медленно, словно нехотя, разжались, и он несколько раз сжал и разжал кулаки, как будто изо всех сил пытался взять себя в руки.
– Что это? – зловещим голосом поинтересовался он, указывая на ее ладонь, сжимающую две половинки блузки. Между побелевших от напряжения пальцев торчал неровный клочок материала.
Хелен сжала трясущиеся губы и покачала головой, отказываясь отвечать. Собрав всю волю в кулак, она двинулась вперед, желая обойти Марка и укрыться в ванной комнате. Но он не дал ей сделать это. Мягко обхватив ее за плечи, Марк как-то ловко развернул Хелен, разжал ее ладонь, и две половинки разорванной и измятой блузки скользнули в разные стороны, как черные крылышки бабочки-траурницы. Хелен испустила вопль негодования и ужаса и быстро обхватила себя руками.
– Что вы делаете!..
– Вас что, изнасиловали?
– Черт подери, это не ваше дело!
– Не мое?..
Марк задохнулся, и у него сделалось такое лицо, что Хелен невольно попятилась и наткнулась спиной на стену. Отступать было некуда, и она с нарастающим ужасом поняла, что по неизвестной ей причине Марк так разозлился, что вот-вот потеряет над собой контроль.
– Вы немедленно скажете мне, что произошло.
– Ничего! Ничего не произошло! – в отчаянии выкрикнула Хелен.
– Ваша одежда!.. – Он ткнул пальцем в ее скрещенные на груди руки. – Почему она разорвана?
– Это получилось случайно.
– Ничего не бывает случайно! Вы сами его поощряли! Кто позволил вам покинуть дом?
– Я не обязана была спрашивать разрешения. Тем более вашего… Вы мне никто!
– Никогда… – задыхаясь от злости, произнес Марк, и при звуках этого прерывистого, полного гнева голоса Хелен прижалась к стене всем телом, вытянувшись и неотрывно глядя в взбешенное лицо Марка. – Никогда… – повторил он все тем же страшным голосом, – не смейте больше так делать… Или я выдеру вас…
– Выдерете меня?
– Прутом!
– Вы не посмеете!
– Попробуйте поступить еще раз так и узнаете…
– Я пожалуюсь дяде, – выдвинула Хелен последний имеющийся в наличии аргумент.
– Уверяю вас, что он полностью одобрит мои действия!
– Но это он разрешил мне отправиться на вечеринку! – вымученно прошептала Хелен, лишь с огромным трудом удерживая слезы гнева, обиды и стыда.
Марк застыл, а его лицо приняло сероватый оттенок. Потом он отшатнулся от Хелен, словно от прокаженной.
– Ложитесь спать! – приказал он и направился к двери.
– Ключ! – выкрикнула она ему в спину.
Марк обернулся.
– Мне нужен ключ от моей комнаты.
Он молча положил ключ на секретер и вышел. Дверь осталась распахнутой, как черный зев чудовища…
Хелен оторвала взгляд от страницы и посмотрела на дверь своей комнаты, словно пытаясь проникнуть взором сквозь эту преграду. Она отказалась от завтрака, сославшись на то, что у нее болит голова, и долго бесцельно слонялась по комнате, не в состоянии сидеть в четырех стенах и не находя в себе сил и смелости, чтобы выйти из комнаты, спуститься вниз и столкнуться нос к носу с Марком. Наконец ее блуждающий взор наткнулся на книгу, которую вчера, словно в другой жизни, выбрал для нее Марк Макиавелли, и Хелен ухватилась за нее, как утопающий за соломинку. И вот уже битый час она смотрит на эту страницу и не видит ни одного слова. Вместо текста перед глазами постоянно стоит искаженное гневом лицо Марка и его неистовые глаза, которыми он мог бы прожечь стену этого особняка… Он был так зол вчера, что перепутал ключи и вместо ключа от комнаты Хелен оставил на секретере ключ от своего кабинета. И Хелен всю ночь пролежала без сна с незапертой дверью, дрожа и так распаляя свое воображение, что каждые пять минут ей чудились его твердые шаги…