– Даже не помню, когда болел в последний раз, – признался Рик, прикрывая глаза. – Кажется, лет в шесть. У меня была ангина.
– Да, я знаю. Сеньора Августина рассказывала мне.
– Неужели? – Его брови чуть дрогнули. – Не думаю, что было очень интересно обсуждать мое красное горло.
Кристин хотела сказать, что ей всегда было интересно все связанное с Риком, даже такие воспоминания, но разве она может ему это сказать?!
– Предметом нашего разговора был эпизод, когда ты оказал самое решительное сопротивление медицинскому персоналу и всем назначенным процедурам. Настолько решительное, что сеньоре Августине пришлось забрать тебя из больницы, – с улыбкой сказала она.
– Точно, – признался он. – С тех пор мне не слишком нравятся шприцы и люди в белых халатах.
– Надеюсь, ты не слишком испугался, когда я дала тебе градусник?
– Это намек на то, что ты им снова собираешься воспользоваться?
– Именно так. – Кристин протянула Рику термометр.
Показания были еще более неутешительные, чем в первый раз. От страха у Кристин похолодело в животе: не прошло и двух часов, как таблетки перестали действовать, а ведь в инструкции написано, что они восьмичасового действия!
– Хочешь пить?
– Я все-таки доставил тебе хлопоты, – скривившись, сказал Рик.
– Перестань, ты ни в чем не виноват, – ответила она резче, чем хотела.
Кристин смотрела на его лицо с запавшими глазами, а в ее голове непрерывно вертелись мысли о скоротечной пневмонии, коварных менингитах и еще бог знает какой гадости, подстерегающей человека на каждом шагу. Что, если это и есть как раз тот случай? Что, если она будет бессильна ему помочь? Что, если Рик…
Нет-нет, прочь эти страшные мысли! С ним такого не случится: у Рика молодой и сильный организм, с ним все будет в порядке!
Однако страх упрямо не желал выпускать Кристин из своих когтей.
– Чтобы сбить температуру, нужно больше пить. Я сделаю тебе ягодного морса, – выдохнула Кристин и ринулась из комнаты. Она боялась, что Рик увидит ее страх.
Пока Кристин готовила морс, ее руки так тряслись, что она разбила стакан и несколько раз роняла ложки и один раз – тяжеленную ступку, в которой давила ягоды. Чтобы унять дрожь, ее пришлось схватиться за стол так сильно, что пальцы побелели от напряжения. Собравшись с духом, она взяла стеклянный кувшин с морсом и направилась в спальню.
Рик жадно осушил стакан и упал на подушки. Помня о его словах, Кристин старалась не изображать заботливую женушку, хотя руки так и тянулись снова поправить одеяло, повыше взбить подушку, потрогать лоб… Но ее старания, как ни странно, возымели обратный эффект.