Накануне он застал ее одну возле конюшен и пригласил покататься, а когда Кристин отказалась, попытался взять ее за руку.
– Ты что, боишься меня, малышка?
– У меня нет причин бояться вас, сеньор Мендес.
– Алекс, – поправил он ее, но Кристин отрицательно покачала головой.
– Мы не так хорошо знакомы.
– Так что же нам мешает?
– Мое нежелание углублять это знакомство, – дерзко ответила она, и Алекс захохотал.
К счастью, в это время появился Антонио, и Кристин смогла избавиться от общества Алекса, не показав себя трусихой. Она решила быть осторожнее и избегать подобных ситуаций. Она инстинктивно чувствовала какую-то смутную опасность, исходившую от Алекса. И кроме того, разве он мог сравниться с Риком?! Каждое утро она просыпалась с надеждой, что сегодня наконец-то увидит его. И все же Рик, несмотря на ее ожидание, застал Кристин врасплох.
Она оцепенела, услышав его голос за своей спиной. Рик звал ее. Кристин медленно повернулась, страшась и жаждая его увидеть. Широко раскрытыми глазами она разглядывала своего принца, едва понимая, что он ей говорит. Рик был в костюме для верховой езды и выглядел похудевшим, посуровевшим и от этого еще более красивым. Его плечи и грудь стали еще шире, и при росте в шесть футов четыре дюйма он показался Кристин просто огромным. Черты лица стали резче, носогубные складки углубились, появились едва заметные морщинки в уголках глаз, а глаза приобрели новое выражение. Он казался более опасным, более циничным, но на его твердых губах была неожиданно мягкая улыбка, и он снова назвал ее Рыжиком.
Сердце Кристин ухнуло вниз, а голову заволокло золотистым туманом. И только одна мысль пробивалась через это затмение: держать себя в руках, кругом люди! Это казалось почти невозможным, и Кристин попыталась сосредоточиться на чем-то еще, кроме совершенного тела и лица Рика с налетом мрачной тяжеловесности.
Ее взгляд зацепился за фигуру мужчины, направляющегося к ним, и Кристин почувствовала себя так, словно на нее вылили ведро холодной воды – это был Алекс, и его глаза горели мрачным и насмешливым огнем, а губы исказила неприятная ухмылка. Взгляд Кристин беспомощно метнулся дальше и наткнулся на еще более ужасное зрелище – разодетую в пух и прах Ирену. Теперь у Кристин появилось чувство, что ее макнули в прорубь. Остатки золотистого тумана канули в небытие, и Кристин сказала, что пора ехать. Или это сказал Антонио, к тому времени потерявший терпение, – Кристин была не уверена. Она не помнила, как села в седло и как они выехали со двора. Кристин пришла в себя от недовольного бурчания Антонио, который недоумевал, по какому поводу Кристин изображала щенячий восторг. Уж не потому ли, что Рик показал нос на ранчо?