– Кому другому я не советовал бы читать такое на ночь, но вам будет очень полезно, – язвительным тоном, совсем как голосок в сознании Энн, сказал сержант. – Вы ведете себя совершенно безрассудно, и это когда вам угрожает смертельная опасность! Вы же совсем не знаете Фредерика Стрейта!
– Вы тоже его не знаете. До свидания!
Энн захлопнула дверь прямо перед носом Гроувера. Но он изловчился и успел забросить в квартиру странный альбом. Энн поняла, что этот раунд проиграла: все же ей было ужасно интересно, что же такое собрано в этом альбоме? Вдруг что-то о Фредерике?
И почему сегодня все в один голос говорят, будто Фредерик – маньяк? – устало подумала Энн. Так и поверить можно…
Она взяла альбом и принялась листать его. Но на лице Энн тут же появилось брезгливое выражение.
Как хорошо, что я не читаю бульварную прессу! – облегченно подумала она, выбрасывая альбом в мусорную корзину. Надо же, печатать такие снимки в газете! Уму непостижимо!
Энн поспешила вымыть руки, будто прикоснулась к чему-то ужасно грязному.
Нужно все-таки пожаловаться начальнику Седрика. Подумать только, собрать в один альбом все фотографии и статьи о серийных убийцах! Какие же мерзкие снимки!
Энн поспешила на кухню, чтобы налить себе чаю. Она искренне надеялась, что чашка горячего ароматного напитка позволит ей подумать о чем-то другом. Но на кухне Энн поджидал очередной сюрприз от Седрика Гроувера: огромный кроваво-красный том под названием «Самые кровавые и опасные маньяки двадцатого столетия».
И когда только Седрик успел его подбросить? Надеюсь, там нет ничего о человеке по имени Фредерик Стрейт! – мрачно пошутила Энн и отправила книгу вслед за альбомом: та попала с трех метров точно поверх альбома.
Там ей и место! – удовлетворенно подумала Энн.
Ночью она спала просто великолепно.
Энн уже тридцать минут размешивала сахар в давно остывшем чае. Чай она решила попить только из-за того, что больше нечем было заняться, а тревожные мысли не давали ей покою.
Вот уже три дня Фредерик не давал о себе знать.
Она тяжело вздохнула и обвела рассеянным взглядом сияющую чистотой кухню. Впрочем, во всей квартире Энн теперь был порядок. Она наконец-то добралась до кладовки, забитой всяческой ерундой, разобрала одежду, безжалостной рукой выкинув все немодное и неудобное, и теперь шкаф стал закрываться. Энн даже испекла для сестры ее любимый торт из пятнадцати коржей! Но вот ее фантазия иссякла, книги не привлекали, телевизор Энн на дух не переносила, от компьютера ее тошнило уже довольно давно, Фредерик по-прежнему не звонил, и заняться было решительно нечем.