– Знаете что, мистер Барнет, – прошипела она, раздувая ноздри. – Если вы решили разлучить нас с Мэтью, то могу вам сразу сказать, что у вас ничего не выйдет. Он мой и только мой, и никакая Велма вам не поможет!
Соломон удивился. Но не очень. Он ждал чего-то вроде этого. Вряд ли Кэролайн Фолкнер могла позволить, чтобы другая женщина безнаказанно находилась рядом с ее женихом.
– Я вовсе не собираюсь вас разлучать, – спокойно произнес он. – Вы ошибаетесь…
– Черта с два! – Кэролайн было не остановить. Сказывался и недавний страх, и выпитое вино, и раздражение, копившееся в течение последних дней. – Вы только и думаете о том, как бы забрать его у меня, вы и его мерзкая семейка! Но не надейтесь! Вы еще плохо меня знаете! Можете передать своей черномазой красавице, что она зря старается. Может, Мэтью и таращится на нее сейчас, но это скоро пройдет. Заполучить его денежки у нее не выйдет!
– А вас только это и интересует?
Барнет терпеливо слушал ее гневные разглагольствования, но не удержался от коварного вопроса.
– Как вы можете так говорить! – ненатурально оскорбилась Кэрри.
– Почему бы и нет? – Соломону пришла в голову восхитительная мысль. – Давайте на секунду предположим, что его семья действительно хочет избавиться от вас. Какую сумму вы согласились бы принять, чтобы расторгнуть помолвку?
Кэролайн замерла с открытым ртом. Личный счет в банке, квартира в престижной части города, дорогая машина, возможность покупать самую красивую одежду…
– Как жена Мэтью я получу все, – с вызовом произнесла она. – Зачем мне жалкие подачки?
– Это еще вопрос. Распоряжается пока всем Арчибальд, отец Мэтью, и вряд ли вам позволят тратить с трудом заработанные им денежки направо и налево.
Кэрри похолодела. Она вспомнила обстановку дома Соммерсов, неприметную одежду его сестер и матери… Вполне возможно, что и ее посадят на скудный паек и заставят жить по их правилам. А ведь она представляла себе замужнюю жизнь совсем по-другому.
– Подумайте, Кэролайн, – вкрадчиво продолжал Барнет, видя сомнения девушки. – Вы получите кругленькую сумму и возможность тратить ее по своему усмотрению. Вы будете абсолютно свободны и богаты. А это многого стоит…
– А сколько бы вы мне дали? – осторожно спросила она.
Жадность взяла верх над здравым смыслом. Красноречие Соломона Барнета сыграло свою роль. Не настолько она уж влюблена в Мэтью, чтобы пожертвовать ради него стремлением к роскоши. Он, конечно, красавчик, но если ее заставят жить в их огромном старомодном доме, постоянно читать молитвы и сидеть всей семьей по вечерам у камина… Страшная перспектива. И Мэтью вряд ли встанет на ее сторону против мамочки. Кэролайн уже успела несколько раз убедиться в том, что его чувства к ней совсем не так уж сильны…