Стараясь не смотреть в зеленые проницательные глаза, Айдахо стащил с головы любимый «стетсон», обнажив седую шевелюру, и, не отрывая глаз от тульи шляпы, чистосердечно признался, что состоял в переписке с Мелани. Алиса подозрительно посмотрела на смущенного друга.
– Энди, ты получал от Мелани сведения о Джеймсе?
– Ну… да.
– Так почему ты за все это время ни разу не обмолвился об этом?! Я не могу поверить такой подлости!
– Да ведь ты же сама сто раз говорила, что не желаешь ничего о нем слушать!
Алиса метнула на него свирепый взгляд, но вовремя сдержалась. В конце концов, какое это сейчас имеет значение? Тяжело вздохнув, она отвернулась и стала смотреть в ночной иллюминатор. В ее душе царило отчаяние: Джеймс, ее любимый, возможно, умирал сейчас на больничной койке! Господи, если ты есть, пусть он будет жив и здоров! Пусть он любит хоть сотню Маршей, лишь бы все обошлось! Она вспомнила все больничные стены, которые довелось повидать за последние три года, и совсем приуныла. А тут еще этот интриган Айдахо! Хоть бы словом обмолвился, что там поделывают Вэи. Она сердито покосилась на своего соседа и вдруг заметила, как сильно он сдал за последнее время. Ведь Айдахо действительно не молод, да и травм за свое каскадерское прошлое заработал столько, что хватит на роту спецназа. А уж сколько переживаний он перенес из-за нее – страшно подумать. Вот и сейчас, уткнувшись в газету, Энди делал вид, что погружен в изучение биржевых новостей. Правда, он держал чтиво вверх ногами, но ведь это мелочи!
Алиса почувствовала угрызения совести. Подергав за рукав друга, она прижалась головой к его плечу и тихо прошептала:
– Не сердись на меня, Энди, просто очень погано на душе.
Обрадованно отложив газету, он обнял ее и растроганно проговорил:
– Девочка моя, это я должен поблагодарить тебя за то, что ты подарила мне столько лет полнокровной жизни, а то я бы совсем зачах в своей глуши.
– Ну да, зачах! Зато со мной ты получил столько адреналина, что хватит на всю оставшуюся жизнь.
– Ничего, девочка, главное, чтобы ты была счастлива и любима. – И осекся, увидев, как потемнело ее лицо.
Энди порывисто прижал любимицу к себе:
– Прости меня, дочка, я сказал, не подумав. Но… может быть, Мелли немножко погорячилась? Ты же знаешь, она вечно преувеличивает. Не надо отчаиваться раньше времени…
– Да, конечно… – Она сглотнула комок в горле и, мужественно улыбнувшись, добавила: – Слушай, старина, а давай мы тебя женим на Мелани? Хей, Энди, ты что глаза прячешь? Может, вы уже помолвлены или, того больше, женаты? Слушай, а это не с ней ты ездил на озеро, а?