– Я всегда прихожу на помощь молодым хорошеньким женщинам. – Мэг уже начала привыкать к тому, что он читает ее мысли. Хотя на ее месте любая думала бы о том же.
– Что ты здесь делаешь?
– В гости заходил. А ты?
– Я – живу.
– А Оскар?
– Я уехала от него. Сегодня купила свой дом, и мы собираемся отметить это событие. Ты присоединишься?
– А ты меня приглашаешь?
– Конечно! Пойдем, все, наверное, собрались уже.
– Мэгги! – Алекс глазами показал на ее ноги. – Тапочки.
– Ах ты! Сейчас приду.
– Я тебя провожу.
Она не хотела, чтобы Алекс видел результат ее творческих поисков, но было поздно: он вошел в номер вперед нее, сам включил свет и начал оглядываться.
– Что ты себе позволяешь? Я, может, не хотела тебя впускать.
– А я, может, не хотел тогда тебя отпускать! – Он в упор смотрел на ее глубокий вырез в жакете, и Мэг непроизвольно стянула воротник рукой.
– А впрочем, – сказал он, – нас действительно ждут. Я Оскара не видел уже давно, звонил ему, но он что-то скрывался. Здесь был его отец?
– Был. – Мэг собралась выключить свет, чтобы Алекс не увидел, как изменилось ее лицо.
– Мэг, а почему вдруг ты купила дом, почему уехала от Оскара? Ты решила надолго остаться в Париже? А как же Майкл?
Она вздохнула и поняла, что желтые тапочки – это была судьба. Если бы она надела туфли, то не вернулась бы в номер, а уж если они вместе сюда пришли, то такие новости лучше сообщать здесь, а не за столиком кафе.
Она еще раз тяжко вздохнула, прошла в комнату и села в кресло.
– Ну так мы идем? – Алекс смотрел на нее с недоумением.
– Садись.
Он покорно сел возле нее на канапе.
– Майкл умер. Разбился в самолете. В тот вечер, когда мы встретились с тобой в стриптиз-баре, приехал отец Оскара и забрал нас в Вашингтон на следующий день.
– Надо же!.. Мне очень жаль.
– Тебе-то о чем жалеть?
– Мэг, но мне и правда очень жаль. Хотя бы потому, что тебе, наверно, пришлось несладко. Я надеюсь, Оскар тебя поддерживал все эти дни?
Она немного подумала и сказала:
– Н-нет. Рядом был его отец. Оскару в Париже вручали премию, он уехал прямо с похорон.
– Ты дружишь с его родителями?
– Н-нет. Только с отцом. – И она с неприязнью вспомнила их с Мелани разговор в саду. Интересно, она уже все знает? Наверно – да, ведь Грег уезжал такой счастливый!
Алекс испытующее смотрел ей в глаза:
– Только с отцом?
– Да, – сухо ответила она, – а потом я решила обосноваться в Париже и купила дом.
– А Вашингтонский дворец?
– Я отдала его семье Майкла. Там все хорошо. Я ни о чем не жалею. У меня и так очень большое наследство. Наверное, Майкл составлял завещание задолго до наших размолвок.