Он резко остановился. Идти кататься на лыжах совсем не хотелось. Пойти в ресторан отеля пообедать ему претило – он просто не желал видеть лица идиотов официантов, ни один из которых не смог помочь ему в таком простейшем деле.
Круто повернувшись, он выбежал на улицу. В лицо дул холодный ветер. Но Паоло, упрямо наклонив голову, шел вперед. Больше всего ему хотелось сейчас оказаться в каком-нибудь небольшом заведении, скрыться там, примостившись в самом углу, и напиться так, как он иногда напивался в молодости.
Он вышел на главную улицу, и перед глазами замелькали вывески: «Золотой лев», «Горная долина», «Д’Амбуаз», «Серебряная фиалка». Нет, все это были слишком дорогие заведения, с множеством посетителей и туристов, с кипящей даже сейчас, в самом начале дня, жизнью. Ему нужно было что-то совсем иное…
Через двадцать минут он наконец нашел то, что искал, – небольшой пивной бар со скромным названием «Соджорно». Толкнув низенькую дверь, он даже не услышал звона колокольчика. В баре сидел всего лишь один посетитель и, похоже, просто дремал.
Дверь за его спиной медленно закрылась, и шум и свет улицы остались позади. Паоло заказал рюмку ямайского рома и полкружки пива и понес напитки к самому дальнему столику.
Пиво после рома показалось слабым, как вода, и он тут же заказал еще рюмку. Выпил – и ощутил тепло в желудке. Он заказал еще пива – тепло все усиливалось, пока наконец, после четвертой или пятой кружки, Паоло не почувствовал себя лучше. Мучившая его тупая боль наконец отпустила, и произошедшее с ним совсем недавно в лобби отеля уже не казалось столь важным. В конце концов, мало ли девушек на свете, подумал он. Но уже в следующую минуту лицо Паоло исказила судорожная гримаса – эта мысль показалась ему бесконечно фальшивой. Девушек на свете было, конечно, немало. Но Рафаэлла… Разве можно представить себе кого-то еще, кто был бы похож на нее?
Перед его мысленным взором возникла ее стремительная фигура, с отчаянной храбростью проносившаяся вниз по льдистому склону, ее огромные голубые глаза-озера, загадочно мерцавшие в полумраке вечернего ресторана. Он вспомнил восхитительное торжество ее непокорных каштановых волос, ее четкий профиль, словно сработанный резцом талантливого скульптора. Гордо выпрямленная спина, королевская осанка. Нет, подобных ей просто нет.
Через четыре дня Паоло вернулся в Милан. Нет, погода в Кортина-д’Ампеццо стояла все такая же прекрасная, но что-то, видимо, случилось с самим Паоло – ему не захотелось больше задерживаться. Позвонив Джино, он коротко известил его, что возвращается. И уже через три часа переступал порог офиса.