На этот раз не было ни рукопожатия, ни визитки. Паоло вышел из здания комиссариата как оплеванный.
Джино Сольди заварил себе крепчайшего кофе – так, как он любил, бросив три ложки в небольшую чашечку, – и уставился поверх чашки на Паоло.
– Шеф, вы не обидитесь на меня, если я скажу вам правду?
– Валяй, – хмуро разрешил тот.
– У вас такой вид… – Джино покачал головой.
– Какой?
– Как говорится, краше в гроб кладут. Что случилось, шеф? Все черные кошки Милана собрались в стаю и разом перебежали вам дорогу, когда вы выходили из дома?
– Хуже, – пробормотал Паоло.
– Что может быть хуже? – удивился толстяк.
Паоло сжал кулаки.
– Я так до сих пор не могу найти ее!
Джино откинулся на спинку кресла, из экономии обитого кожзаменителем вместо настоящей французской кожи. Правда, посетителям автосалона это не говорилось – считалось, что, как и на всех сиденьях машин «альфа-ромео», кожа на кресле подлинная.
– Извините, вы говорите о той девушке? О Рафаэлле?
Паоло молча кивнул.
– Я думал, вы давно забыли о ней. – Толстяк делано усмехнулся. – Прошло столько времени.
Лицо Паоло исказила гримаса.
– Не шути, Джино. И так тошно.
– Я просто размышляю вслух. – Джино на мгновение прикрыл глаза. – Похоже, она вас по-настоящему зацепила. – Он внимательно следил за Паоло из-под приспущенных век.
Паоло ничего не ответил. Слово «зацепила» показалось ему ужасно вульгарным. «Поразила», «свела с ума» – да, но только не «зацепила»!
– Короче говоря, лучше бы вы не ездили тогда в Кортина д’Ампеццо, – почти философски заключил помощник. – Шеф, а вы пытались найти ее? – Похоже, Джино решил зайти с другого конца.
– Пытался ли я? – горько выдохнул Паоло. – Не то слово. Действовал и сам, и через знакомых, пока полицейский комиссар не поставил мне ультиматум: или я прекращу попытки найти Рафаэллу, или он упрячет меня в тюрьму!
– Что, он прямо так и сказал? – удивился Джино.
Паоло пожал плечами.
– Он это имел в виду, во всяком случае.
– Но почему? – не понял Джино.
– Я же объяснял тебе – она дочь бывшего министра труда, убитого террористами, и…
– И что?!
Паоло брезгливо махнул рукой.
– После того случая полицейским кажется, что всякие попытки получить любые сведения о Рафаэлле – самые невинные – неминуемо связаны с готовящейся террористической атакой против нее.
– Ну и ну! Скажу честно, в моей практике ничего подобного не случалось! – воскликнул толстяк.
– В моей тоже, – грустно проговорил Паоло. – Но кто же знал, что молодчики из «Красных бригад» всадили в свое время в ее отца две автоматные обоймы? А полицейские тогда оказались абсолютно бессильны. Мне даже кажется, они так и не смогли поймать истинных убийц министра. А сейчас, – он бросил выразительный взгляд на Джино, – они отыгрываются на мне, изображают повышенную бдительность. Комиссар полиции прекрасно знал, почему я врезался в автомобиль Рафаэллы, но предпочел сделать вид, будто не верит в мою любовь.