– Все в порядке. Мы же все равно собирались поговорить. Ее улыбка получилась вымученной. Элси опустилась на самый краешек кровати, прижав фотографию к груди. Это не было ностальгией – так школьница прижимает к груди учебник ненавистной алгебры, отвечая урок суровой учительнице.
– Элси, ты не обязана мне ничего рассказывать.
Он хотел обнять ее, но она вывернулась из-под руки, встала и отнесла фотографию на комод. Потом повернулась, скрестила руки на груди бессознательным защищающим жестом.
– Это мой парень, Маркус. Год назад почти в это самое время мы собирались в круиз на Багамы. Маркус… он хорошо ко мне относился. Я это видела… верила в это. И еще я была уверена, что во время круиза он мне сделает предложение.
– Он… вы не поехали?
– Случилось кое-что другое. Я думаю… мне хочется в это, по крайней мере, верить, что у него начались проблемы с его бизнесом, а он просто постеснялся мне в этом признаться…
– Он ушел, не сказав ни слова? Как… твой отец?
– Ну да. Очень похоже. Это меня и убивало в тот момент больше всего. А потом стало еще хуже. Когда я выяснила, что вместе с Маркусом пропали все мои сбережения.
– Он украл твои деньги?!
– Да. Подделал подпись на чеке. Все мои бумаги лежали вот в этом комоде, он это знал. Потом уже я вспомнила, как Маркус начал ни с того ни с сего восхищаться моей, якобы, красивой манерой расписываться и попросил меня несколько раз расписаться на чистом листе бумаги.
– Сколько он забрал? Или это не мое дело?
– Двадцать тысяч долларов. В принципе, почти все. Я до сих пор не могу поверить в случившееся до конца. Я ему доверяла. И я уверена, что он ко мне хорошо относился.
– Мошенники часто бывают очень обаятельными и симпатичными людьми, Элси. Это их профессия. А самый лучший способ войти в доверие – самому поверить в свою ложь.
Кит в годы своей репортерской деятельности написал массу репортажей о мошенниках. Теперь он задавал быстрые, четкие вопросы.
– Полиция искала его?
– Расследование мало что дало. Вроде бы, он появился в Майами под другим именем, но полной уверенности не было, доказательств тоже. Меня сразу предупредили, что даже при очень благоприятном исходе расследования я скорее всего не получу свои деньги обратно.
– Элси… Мне жаль. Этот мерзавец…
– Он не мерзавец, Алекс, я уверена. Может быть, ему грозила опасность. Теперь этого не узнать. Прошел целый год, я пережила все случившееся… и все. Да, в тот момент я была потрясена, почти уничтожена тем, что произошло. Тогда я и спряталась в своей раковине. Теперь – благодаря тебе, Алекс, – я вернулась к жизни. Я снова смеюсь, радуюсь, доверяю людям. Влюбляюсь.