– Да, кстати, – вспомнил я, – мы напрасно сбрасываем его со счетов. Помните, царь сказал, что отца Кондрата в Лукошкине нет? Значит, Кощей вполне может появиться.
– Не может! На дневном свете в православном городе все одно долго не протянет.
– А ночью?
– Ночью… может, – теперь уже призадумалась Баба Яга. – А ведь и верно, ночью – может! Не везде – от храмов да церквей подалее, но… Вот кто настоящий маньяк и есть! Из черных кошек он зелье шамаханское варит, а прочих по ночам забавы ради бьет! Головами кошачьими пропитается…
– Чем?!
– Мозгом, – пояснила Яга. Я даже не попытался это представить – стошнит. – Стало быть, рискнул-таки Кощей самолично в столицу заявиться! К отделению, знамо дело, близко не подходил, я б его, ирода, сразу учуяла. Небось в гостях у сообщника своего тайного хоронится. Днем спит да козни строит, а ноченькой темной на прогулки свою светлость выводит.
– Очень опрометчивое решение… – поддакнул я, – в одном городе нам двоим тесно. И уйти придется ему! Если бы только как-то выяснить, у кого он снимает квартиру?
– А ежели всех… обыскать, повально?
– Долго, хлопотно и не даст стопроцентного результата. Остается надеяться, что он клюнет на нашу приманку с дьяком…
– Клюнет! Уж он такого не оставит… последний свидетель, как же его живого отпустить? А тока как же ты его, Никитушка, под арест брать будешь?
– Я убежден, что сам Кощей на серийные убийства не разменивается. Он наверняка пришлет своего напарника или напарницу… Если возьмем их, то захват Кощея в его тайном убежище днем будет только вопросом времени.
– Опасное это дело…
– У нас все дела опасные.
– И то верно, – согласилась Баба Яга.
Мы помолчали, философски обдумывая проблемы бытия.
– Слышь, Никитушка, а зачем ему чертежи-то царские сдались?
– Летучий корабль – штука стратегического значения. Если построить целую эскадру, то можно любой город забросать сверху бомбами. А может быть, и наоборот, он похитил их только из-за того, что боится, как бы наши летчики не сровняли с землей его Лысую гору.
– Тогда чего здесь торчит? Ему ж с чертежами без оглядки бежать надо!
– Ну, так ведь на воротах таможня лютует, ибо царский указ еще никто не отменял. И потом, у него появилась реальная возможность разделаться с ненавистным ему отделением милиции руками местных жителей. Чей только гнев на нас не пытались спровоцировать за это время – и царский, и боярский, и разбойничий, и даже народный!
– Всё так, Никитушка, всё так… – покивала Яга. – Ой, глянь-кась, кажись, дьяка ведут?
Действительно, по нашей улице строевым шагом двигался десяток еремеевских стрельцов, с почетом волокущих надсадно вопящего Филимона. Не ругаться бедный дьяк не мог, заклинание действовало исправно, но мат был очень сдержанным. Видимо, гражданину Груздеву никак не хотелось, чтобы в отделение его доставили добровольцы из народных дружинников. Просто потому, что стрельцы без приказа по шеям дают редко, а вот рядовые лукошкинцы…