– Ну… давайте хоть так, только побыстрее, девочка…
– Это исключено! – строго заявил белый ангел. – Мотивы ваших действий, несомненно, благородны и по-христиански очень понятны, но… Красть ребенка – преступно!
– Точно! За это дело сажают и дают приличный срок. Тут я с Цилей согласен, хотя бы для разнообразия, чтоб ты не говорил, что мы с ним «вечно цапаемся».
– Да никто никого не крадет. Она же идет с нами сама, совершенно добровольно!
– А ее родственники?
– Но… взгляните хорошенько, она же явная сирота. У нее никого нет.
– А ты проверял? А ты искал? Давал фотографию в теленовостях, обращался в милицию, печатал объявление в газетах типа…
– «Найдена девочка. Возьмите, кто хотите!» – вспылил я. – Прекратите дурить мне голову. Или вытаскивайте нас всех троих, или честно назовите причину, по которой это невозможно сделать!
– Вот дотошный тип… Циля, скажи ему.
– М-м… дорогой наш Сереженька…
– Короче! – рявкнул Фармазон.
– Хорошо, опустим предисловия. Вы не задумывались о некоторых несоответствиях в деталях? Если ваша жена проснулась с кровью на губах – то это непреложный факт! Вам только что удалось спасти от стаи волков безвинного ребенка. Что это может значить? Что ее не съели.
– Ну? – опять не понял я.
– Но кровь-то все равно была. Если не девочкина, то чья же?
Я остановился. Не буду строить из себя знатока квантовой природы света и проблем пересечения прошлого, будущего и настоящего во всей сложности их взаимоотношений. Если предположить, что ангел прав, то губы моей жены все равно должна была испачкать чья-то кровь. Неужели в городе есть еще живые люди? Что же должно произойти, чтобы Наташа, оскалив клыки, бросилась на человека?..
– Я тоже об этом подумал, – деликатно вставил белый ангел. – Такой человек есть. Вернее, не человек, а оборотень… Что, если события только начинают разворачиваться? Поверьте, ничего не вернется назад. Вы не проснетесь ранним утром, не подадите супруге романтический кофе в постель и не обрадуетесь сладкой чистоте ее губ… Они по-прежнему будут перемазаны кровью!
– Но ведь… мы не видели Сыча среди волков. Что, если его сейчас здесь нет?
– Ну, тогда молись, Серега, – сокрушенно вздохнул Фармазон. – Если эти двое здесь ни при чем, то, исходя из теории вероятности… очень хотелось бы надеяться, но… скорее всего, эта кровь – твоя.
* * *
– Ну что, красавицы? Вы уже успели познакомиться? – Я присел на корточки, обнимая одной рукой жену, другой – девочку-найденыша.
– Да, – подтвердила кроха. – Это моя мама. Она меня потеряла, а теперь нашла.
– А… у… – запнулся я, повернувшись к Наташе, но она спрятала голову мне за плечо и до скрипа стиснула зубы, из желтых глаз лились слезы. Что ж, супруга у меня всегда отличалась как вспыльчивостью, так и сентиментальностью.