– Вот… – Я нервно покрутил в пальцах записку.
– Мы в курсе. Твоя половина опять исчезла неизвестно куда. Давай двигай на кухню, Циля уже там, чайник кипит – совет держать будем.
Как я говорил, навязчивая готовность моих духов принимать все решения за меня начинала порядочно раздражать. Тем не менее я проследовал за Фармазоном, так как возвращаться вниз к ожидающему меня дракону было глупо. Анцифер, весь в белом, сиял свежевымытой головой и деликатно помешивал ложечкой чай.
– Я очень за вас волновался. Вы действительно в порядке?
– Слава Господу нашему, все давно позади.
– Боюсь, что телефонный звонок оказался непростительной ошибкой с моей стороны. Оборотень успел уйти и забрать с собой Наташу. В придачу он посадил в подъезд китайского дракона Боцю, который вас и опалил. Я – дурак, ребята.
– Зачем же так сразу? – перемигнулись оба.
– Это не самокритика и не кокетство, а горькая правда. Если бы я не сжег шерсть, не орал на эшафоте, не испугался Сыча, не убежал от Наташи через балкон, не устроил землетрясение, не тратил времени на болтовню о классической литературе, – все было бы иначе. Я бы успел. Я бы вернул ее, сумел ей помочь. А теперь…
– Сергей Александрович, – ангел заботливо пододвинул ко мне табуретку, а Фармазон сунул в руки большую чашку кофе, – не вините себя. Это судьба, все складывается так, как должно, и не иначе.
– Вы успели осмотреть квартиру?
– Естественно. Я самолично все углы облазил – ничего! Никаких следов кражи, луж крови, трупов в шкафах и обрезанных конечностей в холодильнике. Оружия, наркотиков, иностранной валюты тоже не обнаружено. Судя по всему, твоя драгоценная удрала в другое измерение без суеты и пыли. Сыч пришел сюда позднее и тоже ее не застал.
– Значит, он идет по ее следу. Фармазон, как вы считаете, куда она могла направиться?
– На все четыре стороны, – пожал плечами черт. – Женщины обольстительно непредсказуемы, разве угадаешь, что вдарило ей в башку?
– Попрошу не выражаться! – неожиданно грозно взвыл Анцифер, хлопая ладонью по столу. – Я требую, чтобы ты, нечистый дух, сию же минуту извинился и впредь никогда не говорил о жене хозяина в таком тоне!
– Ну, извиняюсь, извиняюсь… Фу, блин, как же вы надоели мне оба. В лепешку ради них расшибаюсь, спасаю поочередно то одного, то другого, жизнью и карьерой рискую, а где благодарность?! Одни упреки!
Дежурные споры ангела и черта уже не воспринимались чем-то заслуживающим внимания. Поэтому я тихо встал и вышел из кухни. К моему удивлению, из всего многообразия комнат осталось лишь две. Обстановка зала и спальни точно копировала нашу квартиру в Петербурге, только вид из окна был, конечно, совсем другой. Я открыл дверцы шкафа, на вешалках висели Наташины платья, блузки, рубашки… Все казалось таким родным, что даже хотелось заплакать. За стеклом серванта стояла ее коллекция слонов. Она собирала их со дня нашего знакомства. Глиняных, фарфоровых, деревянных, каменных, пластмассовых, стеклянных, еще бог весть каких… Большинство было подарено мною, и каждый слон имел свою историю, с каждым были связаны свои воспоминания, свои чувства… На столе под вазой с ромашками лежала открытка. Вот ее я не помнил. Может быть, Наташа оставила ее для меня?