Дивное звание, которое на Руси совсем не то же самое, что звание генерала, к примеру, ну… ну там, где «не у нас»… Только у нас расстояние между подполковником и полковником и расстояние «полковник – генерал» так же сопоставимы, как расстояние между вашими ноздрями и Марс – Земля. Коли ты генерал – ты можешь всех называть «ты», ты меняешь враз походку и больше никто и никогда не увидит тебя трусящим по коридору. Ты не стоишь в очередях, не ездишь в автобусе. Ты если пошутишь – то все старательно смеются. Ты если заглянешь в чей-то кабинет, то везде – немая сцена… О тебе составляют легенды и анекдоты. Ты получаешь блаженное право иметь странности и разговаривать коровьими междометиями и жестами эпилептика, вызывая последующие мучительные раздумья подчиненных – о чем это было? На твое рабочее время равняется весь подчиненный личный состав, и всякий норовит поздним вечером пересечься с тобой в коридоре и обязательно с изможденным и честным лицом, дабы запомниться тебе простым и честным офицером.
Ты любишь быть прост с солдатами, остановив, приведя в совершеннейший ужас случайного встречного воина, ты, убрав глаза в морщины, можешь вдруг поинтересоваться: «Ну как, э… служба?» И воин, выпучив ясные очи, будет орать на полгарнизона лающие фразы, кончающиеся припевом: «Та-а-а-рыщ генера-а…», а подчиненные тебе офицеры будут трогательно улыбаться за твоей спиной: отец, отец.
Ты имеешь рыжего бездельника-адъютанта, которого все боятся, а он – только тебя. Адъютант, твоя маленькая копия, ругается точно как ты, хмурит брови, и когда говорит: «Я доложу», – становится очень тихо. Все перенимают твои ругательства: от начальника штаба до последнего воина…
Но самое блаженное твое право – это, расправив плечи, запрокинуть голову, превратив с наслаждением глаза в сверла, мучая презрением рот, орать. Наораться до звона, до белых окружающих лиц, враз отсекая себя – себя! – от вас, прочих. Вы здесь – кой-чем груши околачиваете, а он там! Огребает за вас! Торчит, как слива в шоколаде, при ответе! Кричать, задыхаясь криком и брызгая слюной, олицетворяя собой ее величество судьбу, будто стирая всех из памяти, навечно и бесповоротно – вот так орать и орать!
Как хорошо быть генералом – все тебе обязаны улыбаться: подчиненные, жена, официантка, адъютант, встречные-поперечные, а ты – как хочешь. Ты имеешь право на настроение и на недомогание, и ты – это ТЫ! И пусть ты не Бог – но ты его золотой, неоспоримый, удивительный отблеск на этой земле!
Караул.