Грузовик вылетел из ворот и на полном газу понесся через поле, наобум, без фар. Макс напряженно всматривался в дорогу, пытаясь угадать, где будет следующая колдобина. И вдруг огромная ручища обрушилась спереди на капот. Стас от неожиданности подпрыгнул и ударился головой о потолок кабины. Вслед за рукой показалась и морда — ободранная, разбитая и чертовски злая. Безумные желтые глаза вперились в Макса, а губы растянулись в натуральном зверином оскале, обнажив короткие, но мощные клыки.
— Блядь! До чего же живучая хрень! Стас, сними его!
Стас просунул ствол пулемета через сетку, заменяющую лобовое стекло, и нажал на спуск. Вся очередь ушла точно в голову монстра, размолотив огромный череп на куски. Капот залило кровью с землисто-серыми вкраплениями мозга. Вид крови почему-то успокоил Стаса. Возможно, потому, что она была такая же красная и жидкая, как и у людей.
— Сдохла тварь, — констатировал Макс, глядя в зеркало, и тут же неожиданно резко вывернув руль вправо. — РПГ сзади!!!
Стас назад посмотреть не успел. Грузовик подбросило, перед глазами все пошло кругом и потемнело.
Деревья возникают прямо из мрака и несутся навстречу, прыгая и раскачиваясь из стороны в сторону. Злые черные деревья. Растопырили свои кривые ручищи-ветки, хотят схватить… хотят разорвать, раздавить, расшвырять по лесу кровавые ошметки мяса, намотать кишки на свои гнилые сучья. И только какая-то неведомая сила спасает, вовремя отводит в сторону, не дает этим черным узловатым тварям растерзать, поглотить, впитать…
— Стас, мать твою, шевели ногами!
Голос Максима гулким эхом отзывается в голове, словно там пусто, пусто и стерильно чисто. Лишь безумные лихорадочные образы проносятся в этом темном вакууме, пульсирующем горячей болью. Шевелить ногами… Зачем? Куда? От кого? Тени… темные, густые, вязкие тени пляшут среди деревьев, хватают своими липкими пальцами, держат, держат, не пускают… тяжело…
— Стас, очнись!
Плывет… все плывет в мутном грязно-розовом киселе, вращается… тонет, тонет…
Резкое и звонкое дребезжание прокатилось по голове, переходя в звон сотен серебряных колокольчиков. Щеку обожгло. Обволакивающая кисельная муть стала быстро отступать. Стас открыл глаза, и из темной синеватой пелены прямо перед ним возник силуэт высокого крепкого человека на фоне предрассветного неба. С каждой секундой силуэт становился все четче, обретал мелкие детали — складки одежды, приклад пулемета за плечом, уши, плотно прижатые к обритой голове. И вдруг позади первого силуэта возник второй, материализовался из тьмы, вырос и грозно навис сверху. Громадный, чудовищный: бычья шея, плечи-валуны, руки-сваи… Он рос, рос… Первый силуэт растаял в нем, впитался, исчез.