— Удивляюсь, — задумчиво произнес Стас. — Как при таком жутком соседстве на дозорном посту по ночам дежурит всего три человека? Они там что, под транквилизаторами все?
— Ух, нашел героев. Чего им там бояться-то особо? Собаки подойдут чересчур близко? — Максим сделал страшное лицо и направил в сторону Стаса руки с пальцами, скрюченными на манер когтей. — У-у-у, страшные собаки. Ну и что? Запрутся в своей будке да перестреляют их через решетку. Прочие твари сюда не ходят. А уж если они рейдеров заметят, чего тут в последние несколько лет не случалось, так будь уверен — бросят все и домчатся до стены быстрее пули. Их основная задача — на тревожную кнопку нажать в случае чего. А дальше уже дело ребят из-за периметра.
— А что, крутые ребята?
— Не знаю, счастья схлестнуться с ними не имел. Но вооружены они достойно, да и экипированы богато, внушают уважение. Кстати, направо сейчас посмотри. Видишь здания за забором? Это тепловозоремонтный завод имени Дзержинского. Некогда самое крупное предприятие в Муроме. Мы его сейчас обогнем, а там еще метров триста по прямой, и будем у стены.
Тополиная аллея закончилась, и, повернув направо, Стас увидел вдалеке ослепительно белые точки прожекторов. Они располагались на разном уровне, некоторые из них оставались неподвижными, светя в основном на дорогу, другие, медленно поворачиваясь, освещали ветхие домишки вдоль улицы, по которой сейчас шли Стас с Максимом, забор, здания тепловозоремонтного завода и вообще все, до чего могли дотянуться.
Жилье рядом со стеной было хоть и ветхим, но обжитым. Практически в каждом доме окна светились, на улице все чаще попадались люди, в основном пьяные и праздношатающиеся. Время от времени раздавалось ржание лошадей, какие-то неразборчивые крики, ругань.
— Тут много отребья всякого ошивается, — предупредил Максим. — Так что ты лучше будь поосторожнее. Я сейчас в местную гостиницу пойду. Ты как, со мной?
— Разумеется, не под забором же мне спать.
Оба свернули налево с широкой улицы и пошли к гостинице по узенькой дорожке, петляющей между домами. Макс шел весьма уверенно, хотя Стас совершенно не мог понять, как можно ориентироваться в этом хаотичном нагромождении всевозможных халуп, покосившихся оград, сараев и жалких подобий палисадников.
— Господин, Христа ради, подайте на хлебушек, — жалобно проскулил невесть откуда взявшийся попрошайка и почти повис у Стаса на руке, вцепившись в куртку. — Хоть что-нибудь, пожалуйста.
Стас от неожиданности даже немного растерялся. Но тут сильная рука схватила настырного просителя за шиворот и весьма немилосердно встряхнула его.