— Блядь, ну и райончик, — прошептал он. — Второй раз на том же месте.
Скоро проклятая улица закончилась, слева вывернула городская стена, а вместе с ней появилось и скопище жилых лачуг южного района. Стас накинул капюшон и пошел проулками, стараясь не попадаться на глаза случайным прохожим. Гостиница Бережного была прямо по курсу. Уже выглядывала из-за заборов и сарюшек ее покатая крыша, обитая рубероидом. Лишь бы сам хозяин оказался на месте.
Стас подошел к большому деревянному зданию с тыльной стороны, остановился и внимательно присмотрелся к окнам. На втором и третьем этажах движения не наблюдалось, будний день не располагал к наплыву посетителей, что было очень кстати. Но маленькие и высоко прорубленные оконца нижнего этажа не давали возможности разглядеть происходящее внутри помещения. Значит, оставался только один вариант — разведка боем.
Стас осторожно приблизился к углу фасада, быстро выглянул и нырнул обратно. Степан, как всегда, был на боевом посту. Вынв из кобуры ПБ, Стас привинтил насадок глушителя, но, подумав немного, вернул все обратно и достал нож, рассудив, что лезвие у горла — куда более убедительный аргумент, чем неизвестно что, упирающееся в спину.
Степан, украшенный фиолетовыми разводами кровоподтеков возле сломанной переносицы, стоял, прислонившись плечом к дверному косяку, и мирно поплевывал семечки, когда что-то острое впилось в заплывшую жиром шею.
— Привет, Степа, — произнес у левого уха знакомый голос.
Степан просыпал свое нехитрое лакомство и закашлялся.
— Валя дома? — продолжал голос.
— Д-дома.
— Сними ружье и поставь к стене.
Степан молча выполнил приказ.
— Степа, скажи, тебе очень нужна эта работа?
— Совсем не нужна, — без запинки ответил толстяк. — На хую я вертел такую работу.
— Вот и славно. Сейчас я уберу нож, и ты, не оборачиваясь, пойдешь прямо, пока я тебя из виду не потеряю. Ясно?
— Ясно.
— И запомни, приведешь подмогу — я тебя найду и ноги отрежу. Все, пошел.
Лезвие медленно отодвинулось от шеи, и Степан негнущимися ногами заковылял по прямой, уперся в забор, обогнул его и исчез в проулке.
Стас поднял дробовик, взял на изготовку и аккуратно открыл стволом входную дверь. В холле никого не было. Он прислушался и уловил едва различимое шебуршание, доносящееся из комнаты, расположенной за стойкой. Закрыв дверь на щеколду, Стас отошел в угол и замер.
— … по Абрикосовой, сверну на Виноградную, — шебуршание усилилось, складываясь в слова песни, исполняемой противным тоненьким голосочком.
Бережной выплыл из комнаты, поставил на стойку кружку чая, открыл регистрационную книгу.