Помимо грецкого ореха, его можно было сравнить с мчащимся навстречу ветру диким и сильным животным – настолько движения его были ритмичны, яростны, губительны и страшны в своей стихийности. Даже в любви он был ненасытен, жесток и не терпел ни малейшего сопротивления. Время от времени примерно такие же необузданные желания просыпались и в Ритином теле, но только не в голове. И если там, на лоджии пресловутых Ащепковых, она рассудок все же потеряла, отдавшись незнакомому парню прямо на полу, то обретя его уже через несколько часов в машине Амфиарая, увозившего его подальше от Москвы, просто не смогла им воспользоваться, оказалась слабой и глупой.
Еще она винила в своих безумствах выпитое ею за столом сладкое красное вино. Но ведь это же был не первый в жизни выпитый ею бокал! Неужели все дело во внешней красоте Амфиарая, которая потрясла ее воображение и сделала своей покорной рабыней?
В ванной комнате, ярко освещенной и пахнущей мылом, ночью Рита обнаружила напольные весы. Встала на них и поняла, что за несколько дней похудела на пять килограмм.
Амфиарай спал, разметавшись во сне, как застывший ветер.
Я бы хотела, чтобы он уменьшился в размерах настолько, насколько это необходимо для того, чтобы он мог поместиться у меня в кармане. И тогда бы у меня был карманный мальчик, карманный возлюбленный, красивый, как драгоценный камень, как смуглый бриллиант, весом в тысячу карат…
Ее неожиданно вырвало. Организм чему-то противился. На ужин Рита из тех продуктов, которые нашлись в холодильнике, приготовила зеленый салат и легкую грибную запеканку. Все было свежее, о том, чтобы любовники ни в чем не нуждались, кто-то явно позаботился, а потому об отравлении не могло быть и речи. Беременность? Рита бесплодна. Арама сам поставил ей этот диагноз, пользуясь специальными медицинскими терминами. Проще говоря, внутренние органы ее были устроены таким образом, что сперматозоиды почему-то не достигали своей цели: «Словно внутри у тебя сложная по форме виньетка», говорил Оскар. Хотя он же высказывал предположение и об их несовместимости…
Это нервы.
Она вернулась в спальню. Амфиарай тоже проснулся и курил в постели. Его темные волосы блестели от света горящей на столе красной ароматической свечи. Кожа казалась покрытой золотой пылью, а глаза сверкали, как влажные черносливины.
– А вот днем твои глаза зеленые, – сказала Рита, опускаясь на низкое ковровое ложе, занимавшее треть спальни и расположенное напротив широкой кровати с зеркальной спинкой. Она уже успела оценить мягкий узорчатый ковер и аромат курительных палочек, которым были пропитаны все покрывала и подушки, раскиданные на этом поле любви.