Томас внимательно посмотрел на видневшуюся в темноте палатку, представил детей, свернувшихся внутри, как зародыши. Тепло. И ничего тебе не угрожает. По сведениям Сэм, информация, переданная АНБ, указывала на то, что Нейл где-то во Флориде. Железные разведданные — якобы его засняли, когда он делал покупки, и еще в нескольких местах. Атта и Джерард были сейчас там, пока Сэм продолжала прочесывать Новую Англию в поисках следов: опрашивала семьи, старых друзей, словом, всякое такое. Биометрические данные Нейла были загружены практически во все цифровые камеры слежения по стране: в аэропортах, на вокзалах, в метро и даже в системы наблюдения автострад и их пересечений. Нехватку отпечатков подошв на земле ФБР с лихвой компенсировало слежкой, ведущейся с небес... или потолков, смотря по обстановке. Сэм заверила его, что беспокоиться не о чем.
Он не мог представить себе, что Нейл что-то предпринимает. Даже если Нейл делал все это ради его блага, то из этого следовало, что Томас — его зритель...
А зритель всегда скрывается в темноте. Разве нет?
«Расслабься».
Его осенило, что он в первую очередь стремился доказать детям, что все в порядке.
— Не-а, — сказал он, вдруг почувствовав какое-то неудобство. — Ничего подобного.
Миа глубокомысленно уставился на него.
— Чего робеешь, Том? Дело не во мне, я понимаю. Столько лет мы говорили о взаимоотношениях... и чего только не переговорили...
Миа был прав. В чем проблема?
— Просто дело в том... — нерешительно начал Томас. — Просто дело в том, что все кажется таким... таким чертовски хрупким, понимаешь?
Миа кивнул.
— Если ты говоришь о чем-то, ты должен сделать это реальным, если это реально...
Томас улыбнулся, узнав свои собственные слова, когда-то сказанные вроде совета.
— Она реальна, — сказал он. — Она несовершенна, но реальна. — Томас нервно отхлебнул пива. — Ей так хочется, чтобы я принял активное участие в деле... ты просто не представляешь. Я обсуждаю с ней разные детали, понимаю ее, но не оправдываю ее надежд. Иногда я беспокоюсь, что она считает меня трусом... Звучит глупо. Но Нейл участвует в этом разгуле убийств, он калечит и истязает невинных людей — даже детей, а какого черта? А я могу думать только... только...
«О Норе».
Говоря все это, Томас опустил глаза. Теперь он отважился выдержать дружеский взгляд Миа.
— Я никогда не чувствовал себя таким... пришибленным, Миа. Все это время он трахал Нору, плутовал у меня за спиной, в темноте. Все это время выставлял меня дураком... А я, вместо того чтобы ненавидеть его... мне хочется свернуться таким незаметным клубочком... — Ему снова померещилась Синтия Повски, лоснящаяся от пота, задыхающаяся между оргазмами. — Сказать по правде, я в ужасе. Никогда в жизни мне не было так страшно.