Нейл рассмеялся, оценивающе взглянул на огромный аппарат, удерживавший Томаса в своих лапах.
— Теперь тебе, надеюсь, понятно, почему мы называем ее Матерью Богородицей.
Томас попытался ответить, но не смог.
— Впрочем, некоторые вещи неосязаемы, как ты предсказал в своей книге. Все переживания всегда связаны, едины, и они всегда «здесь и сейчас», как ты и мог ожидать, учитывая, что они — побочные продукты нехватки мозговой деятельности.
Томас снова попытался заговорить, но только закашлялся.
— Беспокоиться не о чем, — улыбаясь, сказал Нейл. — Просто небольшая нейротрансмиттерная промывка. Ну, может, будешь чувствовать себя немного не в себе — пару дней, не более.
— От... —срывающимся голосом произнес Томас — От... от... — Он набрал побольше воздуха и, передернувшись, наконец выговорил: — Отвратительно...
— Да-а-а, — протянул Нейл. — Таково будущее.
Собственное гудящее тело казалось Томасу бескостным и навсегда прикованным к аппарату. Нейл напевал какую-то бессвязную мелодию, переезжая в кресле от компьютера к компьютеру.
«Ну, давай же, Паинька. Возьми ситуацию в свои руки... Постарайся думать яснее... Думай трезво и ясно».
Фрэнки мертв. Какой бы болью ни отзывалась в груди эта мысль, Томас понимал, что должен на время забыть о ней, сконцентрироваться на том, что происходит сейчас. Нейл был сумасшедшим. Разумным, только наоборот. Это означало, что все приоритеты на данный момент у него в руках, что его мысль обладает своей собственной, нечеловеческой логикой. Томас понимал, что если он выживет, то ему придется разобраться с этой логикой до конца. В конце концов, все предсказуемо. Даже помешанные подчиняются своим правилам.
— Ты... — начал он, но приступ кашля заставил его прерваться.
Он чувствовал винты Мэри, впивающиеся ему в череп. Томас прокашлялся, смахнул ресницами слезы.
Фрэнки... Маленький король, провозглашающий свою любовь, в устах которого все звучит здравицей.
«Я сильный, папочка... су-у-уперсильный. Если я увижу грузовик, который собирается тебя сбить, я спасу тебя, папочка. Врежу хорошенько этому грузовику — и ХЛОП!»
Томас свирепо посмотрел на сидящего к нему спиной Нейла.
— Так что ты этим хочешь доказать, а, Нейл? Что твой мозг — победитель?
Нейл развернулся в своем кресле.
— Ты все еще считаешь, что мир можно разделить на победителей и побежденных?
— Игра без победителей и побежденных — это театр, — без всякой уверенности произнес Томас — И ты это знаешь.
— Игра? — фыркнул Нейл. — А кто будет вести счет, дружище?
Томас наклонился, несмотря на удерживающие его винты.