Сэм нахмурилась и пожала плечами.
— Все цветное... А что?
Томас выудил из кармана блейзера одну из своих ручек.
— Не подсматривать, — сказал он. — Просто продолжайте следить за дорогой и скажите, какого цвета моя ручка.
Он поднял ручку так, чтобы она находилась в пределах бокового зрения Сэм. «Бик», сделано в Индии.
Сэм улыбнулась, стараясь как можно больше сосредоточить боковое зрение.
— Да, вопросик, — сказала она. — Но я почти уверена, что она синяя... Точно. Синяя.
Томас дал ей ручку. Она была ярко-красной.
— На самом деле мы живем в первичном черно-белом мире, цветовой контур нашего зрения узок и направлен непосредственно перед нами. Остальное — догадки нашего мозга. И это только верхушка айсберга. Невнимательная слепота, переменная, маскирующая перцептуальная асинхронность и так далее и тому подобное. Вы могли бы сделать карьеру, всего-навсего перечисляя виды зашоренности или прямой иллюзорности нашего сознания. Зазор между информацией, которая, как нам кажется, поступает извне, и той, к которой мы действительно имеем доступ, крайне расплывчат. Поэтому большинство исследователей, занимающихся проблемами когнитивной психологии, определяют ваши переживания на данный момент — ваш «сенсориум», как они любят это называть, — как некую «великую иллюзию».
— А мы просто называем их «свидетелями», — съязвила Сэм.
— Затем мы имеем дело с запаздыванием в обработке данных, фактом, что все окружающее, — Томас обвел взглядом окрестности, — уже произошло, прежде чем мы успели это пережить. Если бы вы вывернули наперерез встречному потоку транспорта, мы не погибли бы мгновенно, мы погибли бы на несколько миллисекунд раньше.
И, словно в подтверждение его слов, прямо перед носом вынырнул обгоняющий их восемнадцатиколесный грузовик, так что Сэм пришлось резко сбавить скорость. Пыльный хвост, оставляемый дальнобойщиком, поглотил их.
— Если все так плохо, — спросила явно рассерженная Сэм, — то почему нам так не кажется?
— А как по-другому? Это наша единственная система координат.
По ее взгляду Томас понял, что она не столько смотрит на удаляющийся грузовик, сколько наблюдает за тем, как она наблюдает. Он помнил о собственной реакции на подобные факты во время первых занятий. Он всегда был склонным к размышлению парнишкой, но тогда впервые заметил, что куда больше заворожен самим переживанием, чем его составляющими. В частности, он помнил, как проверял поле собственного зрения, пытаясь вникнуть в механизм его «ускользания» без всякой видимой границы. Все вдруг показалось одновременно фиктивным и невозможным, словно на нечто чудовищное плеснули краской, сквозь которую проступили его очертания. Причем быстро, ужасающе быстро. Психологи называют подобные случаи «дереализацией». Ирония заключалась в том, что они использовали этот термин для описания некоего умственного расстройства, тогда как он был почти так же точен, как любое сознательное переживание.