– На сегодня все, Дьюхерст, – донесся из коридора низкий голос лорда Лэнгстона. – Спокойной ночи.
– Хорошо, милорд. Спокойной ночи.
Силы небесные!
Сара так быстро вскинула голову, что сбила набок очки. Она в отчаянии заметалась, отыскивая, куда бы спрятаться, но в отличие от дамской спальни здесь не было никакой ширмочки. Не имея ни выбора, ни времени, она нырнула за бархатную оконную штору и притаилась там. Едва успела она спрятаться, как послышался звук открывающейся двери. Потом дверь закрылась.
Стараясь успокоиться, она на несколько секунд зажмурила глаза. Какая досада! Зачем он явился сюда, когда ему следовало находиться в малой гостиной?
Она услышала, как он тяжело вздохнул, потом скрипнула кожа. Сара вспомнила, что обитые кожей диван и кресла обращены в противоположную от окон сторону, и рискнула выглянуть из-за занавески.
Лорд Лэнгстон, чей профиль был отчетливо виден, сидел в одном из кожаных кресел. Он смотрел перед собой, упираясь локтями в колени и обхватив ладонями голову, и вид у него был безумно усталый. И очень печальный. Интересно, что мешает ему радоваться жизни?
Не успела она поразмыслить на эту тему, как он наклонился и ухватился за свой сапог. Сняв его, он принялся за другой. Потом встал и начал раздеваться.
У нее широко раскрылись глаза, и она даже дышать перестала, наблюдая, как он снимает сюртук. Потом галстук. Потом сорочку.
Ух ты… Дамское литературное общество явно не ошиблось в выборе хозяина сорочки для идеального мужчины, потому что лорд Лэнгстон без сорочки как нельзя более соответствовал идеалу. Она ухватилась пальцами за краешек шторы и, совершенно ошеломленная, обводила жадным взглядом его широкие плечи. Темные волосы на груди сужались книзу в узкий ручеек и пересекали плоский мускулистый живот.
Она все еще упивалась этим необычайным зрелищем, когда его пальцы принялись расстегивать пуговицы на черных брюках. Не успела она и глазом моргнуть, как он снял с себя и этот предмет одежды.
У нее чуть глаза не вылезли из орбит от удивления, когда она поняла, что тело лорда Лэнгстона может сравниться по совершенству лишь со скандально известной статуей, на которую она случайно наткнулась в зимнем саду леди Истленд во время ее музыкальной вечеринки. Она была так потрясена этим зрелищем, что сделала потом зарисовку по памяти. Это был тот рисунок, который лорд Лэнгстон видел нынче утром и на котором она собственной рукой начертала «Франклин Н. Штейн» после того, как леди приняли решение создать образ идеального мужчины, хотя до тех пор считала, что статуя является непревзойденным идеалом красоты.