– Я заплачу долг, как только вернемся в дом, – резко произнес Берик.
Терстон и Хартли пробормотали то же самое, хотя были явно сильно разочарованы. Дженсен в ответ просто кивнул.
– Ну что ж, я получил огромное удовольствие, – сказал Дэниел нарочито жизнерадостным тоном. – И не отказался бы от бренди. Кто еще желает бренди?
– Я не против, – произнес Терстон сквозь стиснутые зубы. Когда вся группа направилась через газон к мишеням, чтобы забрать свои стрелы, он обернулся к Мэтью: – Может быть, сыграем в вист с очаровательными дамами, Лэнгстон?
– Отличное предложение, – сказал Хартли. – Прелестные женщины. Жаль, что их всего три, Лэнгстон.
Мэтью не стал упоминать о двух дополнительных приглашениях, которые он отправил, а также о том факте, что Хартли и Терстон приехали неожиданно вместе с Бериком, нарушив соотношение мужчин и женщин.
– Да, все они прелестны, – пробормотал он.
– Особенно леди Джулиана, – сказал Берик, снова взяв себя в руки. – Таких красивых женщин я, пожалуй, еще не видывал.
Мэтью едва удержался, чтобы не возвести очи к небу. Только ему и не хватало такого целеустремленного соперника, претендующего на внимание леди Джулианы, тем более сейчас, когда его поджимает время.
Повернувшись к Хартли, Дженсен спросил:
– Почему вы сказали, что прелестны все три женщины? Ведь их на самом деле четыре, и все они действительно прекрасны.
Хартли в смятении поднял брови:
– Четыре? Наверняка вы не включаете в их число леди Гейтсборн или леди Агату?
Мэтью застыл в напряжении. Черт возьми, он отлично знал, о ком говорит Дженсен.
– Я имею в виду мисс Мурхаус, – тихо сказал Дженсен. Он взглянул на Мэтью с таким же непроницаемым выражением, с каким только что смотрел на Берика.
– Мисс Мурхаус? – удивился Хартли. – Вы, как видно, шутите. Она лишь сопровождает в этой поездке леди Уингейт.
– Да и прелестной ее никак не назовешь, – заметил Терстон, скривив губы.
– Только разве в темноте, – добавил Берик.
– Я с вами абсолютно не согласен, – сказал Дженсен. – Но как говорится, у каждого свое представление о красоте. – Его темные глаза с вызовом взглянули на Мэтью. – Вы со мной согласны, Лэнгстон?
Мэтью стиснул зубы. Дженсен явно заявлял о каком-то своем праве на расположение мисс Мурхаус, на которое ему и внимания-то обращать не следует, тем более учитывая его ситуацию и необходимость начать ухаживать за леди Джулианой. Но черт возьми, откровение Дженсена ему очень не понравилось. Его захлестнула волна непрошеной ревности, которую лишь с большим трудом удалось подавить.
– Да, я согласен с тем, что у каждого свое представление о красоте, – как можно спокойнее сказал он.