– Не знаю. Наверное, потому, что дядя Эдвард позвонил в полицию, да, в общем-то, я всегда считала шофера фискалом.
– В какое время ваш дядя позвонил в полицию?
– Он сообщил о краже машины в четверть двенадцатого. Если не ошибаюсь, звонок зарегистрирован в участке в одиннадцать четырнадцать.
– Когда вы уехали на машине? – спросил Мейсон.
– Я думаю, где-то без четверти одиннадцать.
– Значит, вы находились в машине около получаса до того, как ваш дядя позвонил в полицию?
– Да, наверное.
– Когда вы вернулись?
– Примерно в четверть первого. Я отсутствовала где-то часа полтора.
– Когда полиция прибыла в дом?
– Полтора часа назад.
– Нет, я имею в виду, сколько времени прошло после вашего возвращения до их приезда?
– Минут десять-пятнадцать.
– Что ваш дядя сказал полиции?
– Я знаю только то, что они мне сообщили. Со мной говорил один следователь. Он спросил, не могу ли объяснить, почему мой дядя заявил, что машина украдена.
– Так что же все-таки ваш дядя сказал полиции?
– Судя по словам этого следователя, мой дядя позвонил в участок, представился как Эдвард Нортон и заявил, что должен сообщить о совершении преступления. Потом что-то произошло – их разъединили. Дежурный на пульте постарался не занимать линию, дядя Эдвард снова до них дозвонился и сообщил о том, что у него украли автомобиль. Он описал свой «Бьюик», назвал номерной знак – 12M-1834 и заводской номер – 6754093.
– Как я вижу, вы прекрасно запомнили цифры, – прокомментировал Мейсон.
– Да. Они могут играть важную роль.
– Почему?
– Не знаю. Просто чувствую, что они должны иметь значение.
– Вы признались следователю, что брали машину?
– Да. Я рассказала ему все, как было: что я села в «Бьюик» примерно без четверти одиннадцать, а вернулась в пятнадцать минут первого и что я не спрашивала у дяди разрешения.
– Полицейские приняли ваше объяснение?
– О да! Они больше не занимаются этим аспектом дела. Вначале они решили, что воры, возможно, воспользовались «Бьюиком», чтобы скрыться.
– Насколько я понимаю, теперь они пришли к выводу, что никаких воров на самом деле не было?
– Да, – согласилась она.
Мейсон начал ходить по комнате из угла в угол. Внезапно он резко повернулся и уставился на девушку.
– Вы не открыли мне всей правды, – сказал он.
Она не показала ни малейшего негодования, а посмотрела на него задумчивым взглядом.
– Что в моем рассказе не вяжется с остальными фактами? – спросила она бесстрастным тоном.
– Я не это имел в виду. Вы просто скрыли от меня правду, когда в первый раз пришли в мой кабинет.
– Что вы хотите сказать? – заинтересовалась Фрэн Челейн.