Тогда несколько ведов ухватились за ствол тонкого деревца, на ветвях которого висели три грасила, и принялись его раскачивать. В паническом ужасе грасилы хрипло кричали, продолжая цепляться за ветви. Но когда дерево раскачалось слишком сильно и удержаться на нем не было никакой возможности, один из грасилов упал, даже не сделав попытки взлететь. Веды ликовали. Они тут же схватили упавшего грасинла, и Роун заставил себя отвернуться, чтобы не видеть его ужасной смерти.
— Перелетайте на другое дерево! — крикнул он двум грасилам, оставшимся висеть на тех же ветвях. — И ничего не бойтесь! Вы же умеете летать!
Да, они действительно умели летать. Но, скованные страхом, они могли только цепляться за ветви и кричать. Это укоренилось в них, возможно, это был их инстинкт, и изменить себя грасилы не могли, даже во имя спасения собственной жизни.
Еще один грасил свалился с дерева. И тут, сообразив, в чем дело, веды быстро рассыпались по всей роще.
— Перебирайтесь на более толстые деревья! — продолжал кричать Роун. — Они не смогут их трясти!
Но ни один грасил не сдвинулся с места. Разочарованный и обозленный беспомощностью грасилов и вознегодовавший на тупую жестокость ведов, Роун вдруг спохватился, вспомнив о Клансе. Где он сейчас? Наверное, все-таки успел спастись на каком-нибудь большом дереве.
— Кланс! — позвал он, но не дождался ответа.
Скорее всего Клане просто не слышал его, как и остальные грасилы, размышлял Роун, висит на какой-нибудь ветке и кричит от ужаса. Впрочем, он всегда несколько отличался от других, может быть, и на сей раз не поддался общей панике.
Дерево, на котором сидел Роун, стало раскачиваться Он огляделся, ища лиану, с помощью которой смог бы перебраться на какое-нибудь другое, с более мощным стволом, но ее не было. Раздосадованный своей оплошностью, Роун взвешивал, как ему действовать. Он легко встал на ветку, держась одной рукой за соседнюю и не забывая глядеть вниз, на ведов — с их ликующими белозубыми улыбками и плавными покачивающимися темными гребешками на головах.
Он заметил, как что-то упало одному из них прямо в руки. От неожиданности веды замерли, и Роун успел разглядеть белое тельце. А вдруг это человеческий ребенок, мелькнуло в его голове, и в тот же миг он прыгнул.
Роун оказался на спине того самого веда, который держал кричащее белое существо, и с ходу, не раздумывая, глубоко всадил нож в его правый глаз. Тот упал замертво.
В том же темпе Роун выдернул нож и вскочил на ноги, белое существо, повиснув на шее, всем телом прижалось к нему. Если бы веды бросились на него, ему трудно было бы обороняться. Но они и не собирались этого делать. Веды в ужасе удирали, потому что на их глазах он ранил одного из них и убил другого. Им много раз приходилось видеть смерть грасилов, но они даже помыслить не могли, что кто-нибудь посмеет поднять руку на них самих.