— В каких городах?
Странно, но это даже хуже, чем допрос в полиции. Каттер не делает никаких заметок, но его мозг впитывает информацию, как губка.
— Оклахома, Мемфис, Дал… Даллас.
— В Далласе есть что-то особенное? Вот черт… этот человек провел двадцать лет в разведке, не стоит забывать об этом.
— Нет, — солгала она.
У нее в шкафу не лежит билет до Далласа в один конец. В Далласе нет ничего особенного.
— Расскажи мне о деньгах.
— Двадцать пять тысяч долларов.
— Пропали со счета одного из клиентов, так? Она кивнула.
— Еще кто-нибудь имел доступ к счету клиента?
— Не знаю.
— Мог ли Харви взять их? Я имею в виду — у него была техническая возможность?
— Да… впрочем, не знаю. Да. — Она сцепила руки на коленях. — Да. Он был очень хорошим бухгалтером, прекрасно владел и числами, и компьютером.
— Это он взял их? — мягко проговорил Каттер.
— Не знаю.
— Если бы он взял их, где они могли бы быть?
— Не знаю.
Каттер посмотрел на нее. Она прямо встретила его взгляд. Он ждал — она не отводила глаз.
— У тебя есть список его клиентов? Может быть, я захочу поговорить с кем-то из них.
— Полиция конфисковала все его записи. Я… — Она умолкла.
Хватит, это слишком тяжело, у нее даже губы болят от напряжения. Она приобрела опыт, общаясь с полицейскими но сейчас трудно вести себя так, будто ничего не происходит. На этот раз не все отлично.
— Послушай, а ты не мог бы получить копию полицейского отчета? Я хочу сказать — если ты всерьез решил заняться этим делом. Они уже спрашивали меня об этом. — Она не удержалась от резкого тона, голос у нее слегка дрожал. — А как наша сексуальная жизнь? Ходил ли он в церковь? Бил ли меня? Ну и так далее.
— Эй, успокойся, все в порядке! — Он присел рядом с ней на сундук и взял ее дрожащие руки в свои. — Давай отдохнем. Поговорить можно и позже.
Она кивнула и с трудом проглотила комок в горле. Его большие руки успокаивают, но ей этого вовсе не хотелось — она должна уметь успокаиваться сама.
— Я лучше вернусь к работе. — И наклонилась собрать упавшие шторы.
Голос Каттера остановил ее:
— Адриана, разве ты не хочешь узнать, что произошло? Узнать правду?
— Правду? А что это изменит? — Она выглядела постаревшей, усталой, безразличной.
— Это будет правда.
Она рассмеялась — и сама поразилась циничности своего смеха.
— Такой вещи в природе не существует, Каттер.
— Непременно существует!
Так он верит во все это — в Бога, в Америку и яблочный пирог, во флаг, честь и правду!..
— Ты еще недостаточно времени провел с моей матерью, Каттер. Скоро ты поймешь, что правд — несколько. Моя версия, ее, версия Лизы. Воспоминания и желания, ожидания и необходимость — все это искажает правду, пока она не становится тем, что ты хочешь видеть. — Она подобрала шторы и поднялась. — Вот и все, что мне известно о правде, Каттер.