Изумрудно-зеленый атлас и белая, как сливки, кожа… Со стоном он склонил голову и коснулся ложбинки, языком проводя по коже и ткани влажные полосы. Потом двинулся к вершине холмиков грудей, скрытых атласом, и она выгнула спину, отдавая себя его ищущим губам. Волосы у нее рассыпались, словно золотое облако, глаза закрыты, темные ресницы лежат на горящих щеках, раскрытые влажные губы порозовели… Его пальцы все еще возились с последней пуговицей, он дрожал от нетерпения, от жажды ласкать ее еще полнее…
В этот момент со стороны дома послышался знакомый шум.
Руки у него замерли, хотя сумасшедшее желание еще переполняло. Долгие годы он собирался починить входную дверь, а до него это не один год собирался сделать отец. Хорошо, что так и не собрались. Он склонился и положил голову ей на грудь, закрыв глаза, стараясь овладеть собой. Дождался, пока успокоится дыхание, — вот теперь можно идти здороваться с родителями. Впервые в жизни он порадовался, что отец стал медлителен и не скоро доберется до своего кресла. Он поднял голову, и пальцы Адрианы соскользнули с его волос, которые она нежно поглаживала.
— Это мои родители…
Она кивнула, и он медленно поднялся. Адриана тоже быстро пришла в себя: застегнула все пуговицы и встала, отряхивая шорты и заправляя рубашку за пояс. Убрала волосы за уши, привела себя в порядок — и вновь стояла перед ним спокойная, классическая; кто поверит, что под блузкой со строгим цветочным орнаментом изумрудный атлас, еще влажный от его языка… Каттер сломал два стебля, которые они повредили, и добавил их к жалкой кучке сорняков — все, что успели выполоть. Провел рукой по траве, сглаживая елея от их тел, и протянул ей руку. Адриана без колебаний приняла ее. Глаза их встретились, и она улыбнулась. Сердце у него сделало странный кульбит — забилось в новом, радостном ритме. Он улыбнулся в ответ.
— Пойдем, познакомимся с моими предками.
В тот же день позже Каттер сверлил стену, чтобы повесить аптечку, угрюмая Лиза наблюдала за ним. Адриана скрылась на кухне с папкой, которую привез Лу. Она так соблазнительно покусывала кончик карандаша, нажимая кнопки калькулятора, что ему пришлось закрыть дверь в ванную, чтобы это зрелище не мешало работать.
Дрель издавала ужасающие звуки, и Лиза зажала уши руками.
— Долго еще?
— Почти готово. — Последняя порция каменной крошки выпала в раковину. Вот и все. — И достал аптечку из коробки.
— Ты все еще на меня сердишься? — наконец осведомилась Лиза.
— Нет, не сержусь.
— Нет, сердишься.
— Да нет же!
— Думаешь, я сдалась, да?
— Нет, не думаю.