— Может до великих дрессировщиков мне и далеко, но общий контакт с любой лошадкой обязательно найду.
Оставалось только удивляться, такому чудесному превращению раба из недоумка, в человека с правильным выговором и нормальной логикой. Что граф и не пытался скрыть:
— Так ты что, уже вернул себе свою память?
Кремон на это ничего не мог ответить толкового, хотя и помнил довольно четко свой выход из Гиблых Топей. Ну и немного отрывочно все, что случилось до того. Но кругом были только чужие люди, которые вполне возможно считались врагами и торопиться с признаниями явно не следовало. А раз они сами намекали на потерю памяти, то следовало этим воспользоваться с наибольшей для себя пользой. Невменяемый левой рукой погладил себя по голове и сразу же нащупал огромную шишку:
— Ой! А где это меня так приложило?
— Ага, значит, хоть что-то вспоминать начинаешь, — удовлетворился местный хозяин и добавил: — Это тебя пираты мечом огрели при попытке к бегству.
Округленные до невозможности глаза раба лучше всего говорили о том, что у него и о пиратах ничего в башке не сохранилось:
— Откуда здесь пираты взялись?
— Живут они здесь, — хмыкнул граф, — По соседству…, - затем вспомнил о гнедом красавце: — Так что, умеешь коней дрессировать?
Кремон и себе взглянул на красавца, который смиренно ждал предполагаемой прогулки, и с сомнением покачал головой:
— Этого дрессировать уже поздно. Да и вообще он уже давно и наверняка все умеет.
— Да? Ну тогда покажи на что он способен, — приказал граф, давая жестом команду дворовым раздвинуться в стороны и освободить центральный, самый широкий проход. Высота конюшни тоже позволяла проводить любые кульбиты хоть на скорости, хоть на месте. Оставалось только узнать уровень обучения гнедого, и Невменяемый начал с самого простейшего. Поласкав и погладив животного по шее, он дал команду поклониться, прекрасно зная, что кони скорей реагируют на интонацию, чем на голос.
Все поразились, когда гнедой грациозно склонил шею и вдобавок выставил одно копыто чуть вперед. Потом прокрутился на месте, потом совершил несколько аллюров боком. Прибывшая к этому моменту графиня от восторга захлопала в ладоши. Чуть позже гнедой показал чудеса движения, как боком, так и задом различным шагом и темпом. Напоследок вставал на дыбы и по команде наносил копытами прицельные удары по выбранным участкам столбов. То есть перед зрителями оказался не просто конь обученный красивой выездке, а боевой товарищ, который в бою может уничтожить собственными копытами не одного врага.
К финалу показательных выступлений, когда два стражника привели Уракбая, новый раб показал чудеса джигитовки на коротком участке внутреннего коридора. Теперь уже от поощрительных хлопков ладоней и сам граф не удержался. А заметив молодого земляка рядом, спросил с укором: