– Я так и знал, – сказал Оуфли. – Просто удивительно, до чего вы любите совать нос в чужие дела.
– Хватит, – остановил его Бергер. – Идемте в дом. А что там насчет бриллиантов, спрятанных в костыле Эштона?
– Вам об этом известно столько же, сколько и мне, – мрачно огрызнулся Оуфли.
– Сэма нет дома?
– Нет.
– А где он?
– Не знаю. На свидании, наверное.
– Ладно, – сказал Бергер. – Пойдемте.
Они поднялись на крыльцо. Оуфли достал связку ключей, открыл дверь и сказал:
– Извините, я на минутку, отмоюсь и переоденусь.
– Стой-ка, парень, – остановил его Глассмен, – тут ведь речь о полумиллионе монет. Мы, конечно, тебе верим, но не лучше ли проверить твои карманы и убедиться…
– Глассмен, – предостерег Бергер, – с мистером Оуфли не надо так обращаться. – Он повернулся к Оуфли: – Извините мистера Глассмена за слишком резкие слова, но мне в голову пришла та же самая мысль, да и вам, без сомнения, тоже. Речь идет об огромной сумме. А если автор телеграммы поклянется под присягой, что вы откопали хотя бы часть этих денег?
– Я же ничего не нашел. А если и нашел бы, так они все равно мои, половина, во всяком случае…
– Не думаете ли вы, что вам лучше запастись свидетелями?
– А как это сделать?
– Подвергнуться добровольному обыску.
– Валяйте. – Лицо Оуфли помрачнело. – Обыскивайте.
Его обыскали. Бергер удовлетворенно кивнул:
– Может быть, позже вы будете рады сотрудничеству с нами.
– Не буду. Теперь можно пойти переодеться?
– Лучше не надо, – покачал головой Бергер. – Сядьте. Вы быстро обсохнете.
– Хорошо, – вздохнул Оуфли. – Выпьем по рюмочке. Вы, кажется, тоже побывали под дождем. Бурбон, ржаное или шотландское?
– Что ни выберешь, – заметил Мейсон, – все равно – виски.
Оуфли метнул на него подозрительный взгляд и позвонил. В дверях появился мужчина с синевато-багровым шрамом на правой щеке, придававшим ему выражение злобного торжества, и спросил:
– Вы звонили?
– Да, – сказал Оуфли. – Принесите виски, Джим. Бурбон, шотландское. И содовую.
Человек кивнул и удалился.
– Джим Брэндон, – объяснил Оуфли. – Он и за шофера, и за дворецкого.
– Каким образом он был ранен? – поинтересовался Бергер.
– Автомобильная авария, кажется… Это вы мистер Бергер, окружной прокурор?
– Да.
– Сожалею, что Эдит де Во сказала то, что сказала.
– Почему?
– Потому что пожар начался вовсе не от выхлопных газов. Это вообще невозможно.
– Где у вас телефон? – спросил Глассмен.
– В холле. Я покажу… или Джим покажет.
– Неважно, – следователь встал. – Я сам найду.
– Вы слышали об отравлениях угарным газом, мистер Оуфли? – спросил Бергер.
– Конечно.