Ну вот, разбежалась радоваться!
— Видишь, какие очаровательные снеговички вышиты по краям? — воскликнул Дэмьен. — Прелесть, правда?
— Ага, прелесть, — буркнула я. Вообще-то, они и в самом деле были прелестные — для Рождества. Но у меня-то сегодня день рождения!
— Ладно, хватит квохтать над своими снеговиками! — отрезала Шони и вручила мне огромную коробку, кое-как замотанную в пошлейшую рождественскую бумагу с елочками. — Мы следующие!
— Только мы обошлись без снеговиков, — добавила Эрик, бросив мрачный взгляд на Дэмьена.
— Вообще-то нам никто и слова о них не сказал, — подбоченилась Шони, повторив ее взгляд.
— И не надо! — чересчур быстро и чересчур радостно воскликнула я, разрывая бумагу. Внутри лежала пара черных кожаных сапожек на умопомрачительных шпильках. Все это было бы офигительно круто, стильно, роскошно и сногсшибательно… если бы не вышитые по краю гирлянды разряженных в багрец и золото рождественских елочек. Это. Можно. Носить. Только. В Рождество. Точка. Совершенно бессмысленный и никчемный подарок.
— Ну… спасибо, — промямлила я. — Мегакрутые сапожки!
— Мы чуть не сдохли, пока отыскали их, — поделилась Эрин.
— Ну! — воскликнула Шони. — Мы сразу поняли, что простые черные сапожки не годятся нашей Мисс Сочельник!
— Разумеется, — дрожащими губами выдавила я. Еще чуть-чуть, и я разревусь в три ручья, как последняя дура. — Простые, без вывертов, черные кожаные сапожки на шпильке — это, разумеется, не для меня.
— Эй, девочки, у нас остался еще один подарок!
Голос Эрика вытащил меня из черной дыры моей обычной деньрождественской депрессии.
— Неужели это еще не все?
Я искреннее надеюсь, что никто, кроме меня, не услышал в этом вопросе совершенно отчетливый подтекст: «Неужели меня ждет еще один оскорбительный неподарочный подарок?»
— Ну да, тут вот еще кое-что, — смущенно пробормотал Эрик, протягивая мне маленький прямоугольный сверточек. — Надеюсь, тебе понравится.
Я взглянула на коробочку и чуть не завизжала от восторга. На серебряной с золотом подарочной упаковке гордо красовался логотип ювелирного магазина «Мудис». (Клянусь вам, я уже слышала на заднем плане мощное крещендо хорала «Аллилуйя»!)
— Это же от «Мудис»! — пролепетала я, когда ко мне вернулся голос.
— Надеюсь, тебе понравится, — повторил Эрик, а потом поднял руку и торжественно подал мне сверкающую серебром и золотом драгоценность.
Дрожащими пальцами я сорвала очаровательную обертку и увидела черную бархатную коробочку. Бархат! Не сойти мне с этого места — настоящий бархат! Я прикусила губу, чтобы не захихикать, затаила дыхание и открыла крышку.