Мэт гладил ее по волосам с такой нежностью, что для нее это было почти равносильно гибели.
— Так вот почему ты провела последние пять лет в разных городах, расшибаясь изо всех сил, чтобы создать эту сеть розничных магазинов? Делала то, чего не сумел Гордон? Чтобы поразить отца?
Будто завеса спала вдруг с ее глаз, обнаружив такое, чего она раньше в себе не замечала.
— Ну так как, я прав? — не отставал Мэт.
Что и говорить, приятного мало в том, что вышло на свет Божий для нее самой о себе.
Мэт сумел расположить ее к себе, она не опасается его, не боится быть с ним откровенной.
— Да, пожалуй, прав, — с непривычной мягкостью уступила Кейла.
Теперь они лежали молча — глаза в глаза, сердце к сердцу.
— Расскажи мне об этом, — тихонько попросил Мэт.
Кейла немного успокоилась. Нет нужды говорить, как ненавидит она эти вечные переезды.
Не стоит разглашать тайну, как много ей приходится работать, чтобы поддерживать магазины на должном уровне, и как она разочарована и обижена, что отец ни разу так и не посетил их.
О ее усилиях Ллойд судил лишь по финансовым отчетам. Но для отца она неудачница, и все тут. Нет, не стоит во все это углубляться, ни в коем случае.
Она вздохнула, вдруг осознав, что палец ее лежит на нижней губе Мэта. Пораженная, она не отрываясь смотрела на его рот — на эти слегка приоткрытые губы. Мысли приняли совсем другое направление: у него самый замечательный рот, самая прекрасная смуглая кожа, самые чудесные волосы, какие она когда-либо видела… Безоглядно они изучали друг друга, признаваясь во взаимном интересе, бесстыдно предаваясь запретному влечению. Чувственные воспоминания о вчерашнем поцелуе пронзили ее тело, маленькие жаркие вспышки возникали то здесь, то там и, казалось ей, отражались в ударах сердца Мэта…
Они играли с огнем, и оба это знали. Неприлично, неуместно ей лежать здесь, рядом с ним, в шезлонге и допускать, чтобы переплетались их души, их жизни. Ведь она встречается с удивительным мужчиной, и он ничем не заслужил такого поведения с ее стороны. А этот, по которому она сходит с ума, — убежденный холостяк, повенчан со своей работой, разочарован в любви. Сейчас для нее — и для него тоже — самое время спасать свою честь, если она еще не окончательно утеряна.
— Уже поздно, Мэт, — прошептала она.
— Прежде чем ты уйдешь и мы оставим то, о чем говорили… — Мэт притронулся пальцем к внутренней стороне ее запястья — простейшее прикосновение, однако она почувствовала, что тает от него.
— Да?.. — задыхаясь, прошептала она.
— Я вот что думаю, Кейла: ты должна жить своей собственной жизнью, а не той, которая, по твоему мнению, произведет впечатление на отца.