Отпустив охрану – те не ушли далеко, учены, таились шагав в двадцати по стеночкам – Олег Иваныч спустился к вымолу. А что? Потолкаться по людным местам – по рынку, по лоцманской бирже. В корчму зайти… Да, там еще рядом амбар какого-то купчины, оптовый алкогольный склад. Вот там и хорошего вина поискать. Денег хватало. Хоть и не платили за посадничью должность, да Олег Иваныч, слава Богу, и так приподнялся в последнее время. Типография, комиссионные за олово, верфь вот… Да и в других мануфактурах часть денег крутилась. Это, не считая того, конечно, что нареченная невеста его, боярыня Софья Михайловна, тоже была далеко не бедной. И оставшееся от батюшки да покойного мужа богатство не промотала, а, наоборот, приумножить сумела.
Было жарко. В палевом небе медленно проплывали серовато-белые облака, подсвеченные снизу золотистыми солнечными лучами. Налетавший лишь иногда ветер лениво играл листьями ив, склонявшихся над самой рекою. В тени круглых крепостных башен, сложенных из больших валунов, паслись козы. А чуть подальше, за пристанью, варили на костре нехитрую снедь перевозчики. Один из них – молодой рыжебородый мужик, грудь колесом – громко рассказывал что-то веселое. Собравшиеся вокруг люди – грузчики, лоцманы, рыбаки и уличные торговцы – то и дело прерывали рассказчика взрывами хохота.
Олег Иваныч подошел ближе. В обычном, черном с зеленым, кафтане (специально такой надел), с простым поясом из свиной кожи, в скромном плаще. Вовсе не посадник, а скорее какой-нибудь шкипер или средней руки купец.
– И вот зверь Китоврас спрятался у той бабы за печкой. И входит муж, старый боярин: «Зенуська, сто зе ты не спись?» – заткнув левую ноздрю, мужик изобразил боярина.
Народишко зашелся хохотом. Олег Иваныч – тоже. Он, правда, слышал уже эту историю от Гришани, но уж больно уморительно ее пересказывал лодочник.
– И вот, заснул старый, – продолжал рассказчик. – А жена-то – р-раз ему по плеши! Спит ли? «Сто тебе, зенуська?» Спи, спи, милай!.. А зверь Китоврас ей уж груди щиплет! Верещит баба, довольна. А печь-то худенька. И ка-ак развалится по кирпичику – уж больно решительно миловались. Проснулся старый, увидал на бабе своей зверя. «Это хто?» – спрашивает. А жена: «Да то тебе снится, милай!»
Ха-ха-ха! Хо-хо-хо! Хе-хе-хе!
После лодочника кто-то рассказал другую историю, тоже смешную. Потом его сосед начал. И пошло-поехало.
Оглянулся по сторонам Олег Иваныч. Увидел охранников, кивнул – здесь, мол. Те сидели на пристани, притворялись, что чинили сеть. Молодцы, зря глаза не мозолили, работали вполне профессионально. Интересно, где они сеть сперли? Наверное, подобрали за вымолом какую-нибудь рвань.