Слегка смутило Карочея то, что буквально накануне смерти кудесника боярин Драгутин покинул дом купца Никсини и уехал из города. К счастью, уехал недалеко. Расторопные соглядатаи без труда установили, что даджан обосновался в загородной усадьбе купца, где, по сведениям все тех же соглядатаев, давно уже прятались братаны Рерики, чья смерть безусловно станет подарком для их дяди князя Трасика. С Трасиком ган успел повидаться до начала громкого дела. К сожалению, ободрит выглядел так, словно на нем всю ночь воду возили, а потом еще и опоили каким-то волшебным зельем. Князь явно был чем-то потрясен и бормотал о какой-то брачной чаше. Якобы именно она стала причиной смерти кудесника Гордона. Из этого болезненного бормотания Карочей кое-что узнал о событиях минувшей ночи. Кажется, он поторопился с поздравлениями. Мужчиной князь Трасик не стал, зато у него были все шансы окончательно стать женщиной. Однако богиня Макошь не допустила поругания своего избранника и забрала кудесника раньше, чем он успел стать супругом. Причиной смерти Гордона объявили страсть Макоши, однако недоверчиво настроенный к славянским богам и богиням Карочей считал, что дело здесь не обошлось без перстня с ядом, подаренного ему рабби Зиновием. Этот перстень до сих пор украшал указательный палец Трасика. Ловкому Карочею не составило труда забрать у расстроенного князя свой подарок и убедиться собственными глазами, что желтых кристаллов там уже нет.
– Что сказал тебе Завид? – грубо спросил Карочей у князя.
– Он сказал, что не сомневается в благосклонности ко мне бога Велеса. И что на Калиновом мосту я обрету звание сразу и мужа, и ведуна. Разумеется, это только в том случае, если останусь жив.
– И ты решил притвориться безумцем, чтобы избежать божьего суда?
Карочей все больше убеждался, что стоящий перед ним бледный человек, скорее всего, не жертва, а достойный ученик своей матери Синильды и кудесника Гордона. Во всяком случае, Трасик очень ловко использовал давнее заблуждение на свой счет кудесницы Ангельды и с таким блеском отправил на тот свет своего учителя Гордона, что, узнай тот о проделках даровитого ученика, наверняка бы ему поаплодировал. Это же надо до такого додуматься: будучи мужчиной, пригласить на ложе другого мужчину и заставить его выпить яд из брачной чаши. Трасик допустил только одну ошибку: не стал женой кудесника Гордона на самом деле, что и позволило жрецам усомниться в его женской сути.
– Но ведь меня ждет верная смерть! – взвизгнул Трасик. – Волхвы Велеса предали меня. И Ангельда не заступилась. А ты, Карочей, обещал мне, что после смерти Гордона Завид забудет о княжиче Сидраге.