– Говори, и не вздумай хитрить. Если что, жить тебе осталось миг!
– Питер у орденских ливонцев. Его взять у меня…
Петля немного натянулась, мешая говорить. Купец опять застонал:
– Все, все! Мой говори. Филькенштейн – так имя человек, где есть Питер…
– Где тот дом? И где его держат? Отвечай!
– Ворота вест, на заход солнце. Драй этаж, там один такой хауз, в подвал Питер идти.
– Понятно. Коли жить хочешь, то помалкивай и давай деньги. Да поживей и побольше, не то… Как они у вас зовутся? Артиги? Вот давай мне мешок артигов, и ты получишь свою жизнь, но учти – не стоит трепыхаться. Ферштейн?
– Ферштейн, ферштейн! Я быстро дай артиги, отпускай момент.
Гардан отпустил петлю, вытащил кинжал и, пока купец приходил в себя, держал острие у самого горла. Миттенхаузен таращил глаза, полные ужаса, краска схлынула с его лица, оно теперь было белое, покрытое каплями пота. Его белый воротник превратился в грязную тряпку, и весь респектабельный купец выглядел жалким и ничтожным в лапах страха и ужаса.
Он с трудом поднялся, доплелся до конторки, оглядываясь на Гардана, открыл дверцу и пошарил рукой в темной глубине. Гардан резко дернул дверцу, заглядывая внутрь. В руке купца был небольшой кожаный мешочек с монетами. Несколько других чинно стояли рядышком. Испуганные глаза ливонца метались с них на Гардана, губы что-то беззвучно шептали. А Гардан немного надавил на кинжал, и тонкая струйка крови побежала за воротник. Миттенхаузен тихо вскрикнул. Гардан помедлил, обдумывая что-то, потом спросил:
– Охрана большая в том доме, купец?
– Айн, цвай… – он стал показывать пальцами, сколько там охранников. Получалось четыре, не считая хозяина и слуг.
Гардан поглядел на мешочки, на купца, потом повернул его безвольную фигуру спиной к себе и сильно ударил кинжалом под левую лопатку, одновременно зажимая тому рот свободной рукой. Он придержал рукоять кинжала, медленно сопроводив падающего купца, и осторожно расположил тело на затертом кирпиче пола. Резко выдернул клинок, аккуратно вытер лезвие, оглядел себя, не видно ли капель крови, остался доволен. Потом Гардан поглядел на мертвого купца, забрал все мешочки с монетами, распихал по карманам и за пазуху.
Гардан открыл дверь в коридор и сказал довольно громко:
– Будет сделано, герр купец. – Потом, уже подходя к открытой двери в лавку, повернулся и продолжал:
– Конечно, герр купец. Обязательно передам, не извольте беспокоиться. Мой хозяин будет доволен, – и вышел в лавку, где приказчик обслуживал очередного покупателя.
Гардан торопливо прошел к выходу, не отвлекаясь даже на недовольный взгляд молодого помощника купца.